места в тихой и спокойной гавани. Его несёт ветер судьбы навстречу новым берегам. Плох тот идущий, который не хочет идти вперёд. Дорога уже никогда его не примет. Если ты ищешь новое и жаждешь его, но по-прежнему цепляешься за старое и привычное, не жди скорого обращения. Новое не терпит сомнений, и сомневающийся хуже предателя. Если ты встал на этот путь, но потакаешь своим сомнениям, – значит, нет в тебе огня новой жизни. Ты – не идущий по этому пути, ты – просто прохожий. Когда я услышал слово «Открой», то представил себе, что сейчас сзади в студию ворвётся стая диких собак с кровавыми глазами, набросится и разорвёт меня на части, если я сию секунду не открою эту дверь и не спрячусь за ней. И мне стало даже немного страшно. Прошлое выдавливало меня, а будущее звало к себе. Всё просто вынуждало меня сделать это. Мурашки пробежали по спине, я взялся за ручку и потянул её на себя. Словно осенний тёплый ветер тут же коснулся моего лица, и я опять увидел холст. Мне почудилось, что он пахнет осенью, и от него исходит что-то осеннее и сосновое.
– На холсте было что-нибудь изображено?
– Сложно сказать. Визуально он представлял собой абсолютно белый и чистый холст, но я чувствовал, что на нём что-то происходит. И тут до меня дошло, что нужно закрыть глаза. Едва только я это сделал, как увидел сосновый лес, и красный дикий виноград кое-где лианами вился по стволам. Осень дышала на меня своей грибной прелостью. Я чуть не прослезился от восторга и открыл глаза. И снова передо мной был всё тот же белый холст. Закрыл – сосны. Открыл – холст. Картина снова загадала мне свой ребус. Или она так играла со мной. И эта игра в прятки могла бы, наверное, продолжаться бесконечно, пока я не перестал мигать. Картине явно от меня было что-то нужно. Оставалось понять, что именно. Хотя, как это можно было понять, если кроме сосен и холста ничего не происходило? Наконец, до меня опять дошло – это был второй момент касания. Дозированность – признак обучения или сближения. Я понял, что на сегодня это всё. Сеанс связи закончен. Есть время до следующей встречи осмыслить увиденное. Если вчера – какие-то цветовые галлюцинации на холсте, то сегодня он был чистый, и были сосны в осеннем лесу.
– Вы много рисовали сосновый лес?
– Да, Шишкин научил меня понимать лес изнутри. Каждое дерево, каждую веточку я проживал в себе. Они были мне как родные. Они жили во мне. Это как же надо чувствовать природу, чтобы суметь передать все её тонкости на холсте, чтобы она выглядела живой. И знаете, людям нравились мои пейзажи. Некоторые ценители говорили, что мои картины лучше шишкинских. Может быть, поэтому картина решила в этот раз пообщаться со мной через живой лес. Я так и не понял в тот день, что она хотела мне этим сказать, но ощущение живого леса было очень сильно. Она будто готовила меня к чему-то более важному. Это – как в книге страницы открываются постепенно. Она проверяла моё отношение к ней. Она была тактична и нетороплива. Она словно точно знала, что и как надо делать в наших отношениях.
– Так
