этот саиф и правда станет моей судьбой. Я пригубила вино, не отрывая взгляда от Аскера. А он смотрел в мои глаза, и казалось, заново знакомился со мной. Кубок быстро опустел, пламя вокруг погасло, а мы всё стояли друг перед другом.
– Мы приветствуем тебя, Эвелин ардей Саламандра! – напоследок прогремели голоса. И словно волна распространилась от меня во время стороны. Она ничего не повредила, но заставила Аскерия чуть наклониться назад и довольно сощуриться. Я вздрогнула и проводила взглядом последний затухающий огонёк, слетевший с локонов его волос.
Комната погрузилась во тьму.
– Что это было в конце? – молвила через минуту, разрывая тишину.
– Они назвали твоё новое имя, – ответил саиф, зажигая знакомый зелёный огонёк. – Эвелин на нашем языке означает «зимний рассвет».
– Эвелин, – попробовала я на вкус своё имя. Звучало красиво. – Я не только про имя спросила.
– Это был выброс силы. Что-то вроде демонстрации потенциала. Такое всегда происходит на наречении. Будь то новорожденного саифа или гетерохромного, прошедшего ритуал.
– Что будем делать с навязанной свадьбой?
– Просто посмотрим, как у нас всё сложится. Но, если Боги связали нас, то, вероятно, всё будет хорошо.
– Нас, – пробормотала, опустив глаза. Это так странно звучало. Двадцать четыре часа назад я была уверена, что погибну, а теперь была благословлена и одарена женихом. Вот, чёрт, ну что за жизнь?!
– Кажется, ты устала, – ловко перевёл он тему. – Обряд забирает много сил, хотя и проходит на одном дыхании, – Аскерий сделал шаг и поднял меня на руки.
– Эй! – воскликнула я. – Что ты делаешь?
– Ну, ты теперь моя невеста, а жених должен одаривать заботой свою будущую супругу, – он вышел с мансарды, спустился по лестнице, прошёл в мою комнату и аккуратно опустил меня на кровать.
– А после свадьбы, значит, перестанешь? – ну, не могла не съязвить.
– Нет, не перестану, – пообещал саиф, погладил меня по волосам и вышел из комнаты, оставив свой светлячок парить под потолком. Огонёк стал тусклым и закружил по спальне. – Спокойной ночи, – раздалось из коридора.
– Спокойной, – пожелала я, повернулась на левый бок и накрылась пледом с головой. Эх, как же приятно!
***
Аскерий Сайнар ард Саламандра:
– Сестра, тебе не кажется, что информацию о Тиссенэвей не стоило от меня утаивать?
– А что тебе не нравится, мяу?
– Недосказанность. Я привык понимать, что происходит в моей жизни.
– А ты не подумал, что сказала бы малышка Лина, если бы поняла, что ты был в курсе, что вас так раскорячит? Сплетёт душами, если она согласится стать саифой? Она совсем не похожа на твою предыдущую золотую курицу.
– Саа, как же ты иногда меня бесишь. Понял…, увидимся через полгода.
– Хорошего, хи-хи, отпуска, братец…
***
