рекой лишь к концу восьмой пятилетки.
Спрашивается: на какой же основе должны были расти урожаи по пятилеткам? И они не росли, а стабилизировались на низком уровне 8–10 ц/га зерна, а в газетах в эти годы печатались без конца обязательства о получении 100-пудового урожая! Заканчивая раздел о путешествии Палласа, нельзя не отметить его прекрасные описания природы Жигулей в их первобытной прелести. Нельзя пройти мимо заметок о редких пятнах нефти под Сергиевском, используемой тогда лишь в качестве дегтя и лекарства от чирьев. И это на месте современного второго Баку! Вот, собственно, и все, что можно взять из протокольных записей «Путешествий» Палласа по Самарскому Заволжью для сравнения с современностью.
II. Большая каменка Самарского уезда и Самарской губернии в начале XX века
И встает былое светлым раем, Словно детство в солнечной пыли…
Большая Каменка
От Самары до Большой Каменки считалось около 65 верст, или на современные меры почти 70 километров. Чтобы добраться до Самары в тот же день, необходимо было выехать в короткий зимний день на паре сытых лошадей затемно утром, попрощаться с приветливыми огоньками длинного ряда избушек «русского конца» Каменки, легко скатиться по логу речушки Каменки до широкой долины Сока, перебраться по жиденькому мосту на его левый берег и, вырвавшись из густых прибрежных зарослей ивняков на высокий уступ древней террасы Сока, увидать вдали слева прощальные огоньки лесничества, где жил в 6 верстах от села барин – лесничий Бржезинский. За ним – заснеженная равнина полей, мерно шагающие столбы телеграфа с таинственным гулом проводов. По дороге две затерянные деревушки – Тухловка и Солонцовка – с занесенными по крыши снегом избушками, а через 25 верст – большое волостное село Красный Яр с большой кирпичной церковью, с купеческими лабазами и амбарами. В весеннее половодье все зерно из них сплавлялось на баржах в Самару.
Далее, через 10–12 верст, – небольшое сельцо Белозерка, а за ним длинный-предлинный тяжелый подъем на Сокольи горы (отроги Жигулей). Когда поднимаешься на них, вся огромная долина Сока перед тобою; она уходит к Волге, теряясь вдали. Сок, омывая приметный Царев курган, впадает в Волгу. В устье его – старое село Царевщина. Мы же продолжаем свой путь в Самару. По дороге преодолеваем покатые спуски-подъемы, огибаем опасные провальные воронки, образованные в гипсоносных породах этого горного массива и, наконец, выезжаем в Старо-Семейкино, где обязательная остановка часа на три для кормежки лошадей и приятного чаепития с подкреплением вкусной домашней снедью.
Остается до Самары 25 верст по Семейкинскому шоссе. Отдохнувшие лошади бегут весело, но непрерывное движение крестьянских обозов набивает в январе такие раскаты и ухабы («шибли» на самарском жаргоне), что езда по дороге превращается в морскую болтанку с выбрасыванием седоков в глубокий снег на обочину.
