ему в таком-то дворце да с прислугой да красивому и здоровому маяться? – удивлялись подруги.
– Богатство-то и красоту все видят, – пророческим тоном продолжала Валентина, – а душа чужая – потемки. А может, в душе той – пропасть адская, похлеще той пропасти, в которую я со своим уродцем свалилась. Ведь и княжна, та, что привидением стала, в богатстве купалась и красавицей была неописуемой, а вот взяла, да и застрелилась.
4
Перед мысленным взором Альберта Луньева изредка всплывал образ деревенской красавицы Вали. Но воспоминание это было для него так мучительно, что он всякий раз старался скорее выбросить его из памяти. Ведь оно заставляло вспоминать и о совершенной подлости.
Если же по случайности Альберт вдруг встречал на улице постаревшую, огрубевшую, осунувшуюся женщину с выцветшими глазами, он пугался ее, словно привидения. Эта женщина не могла быть его возлюбленной! Она была ее страшным призраком!
Однажды он увидел ее ведущей за руку сгорбленного ребенка. «Он не может быть моим сыном, – говорил себе Альберт, – потому что… это просто невозможно!»
Сознание отказывалось вмещать истину, лишавшую душевного комфорта. Легче всего было думать, что жила когда-то на земле милая девушка Валя, но умерла. Еще легче было не думать вовсе.
Ведь как-никак начиналась новая жизнь с молодой женой.
Поначалу Альберта коробило, что такая «великая личность», как он, продает себя за деньги. Но, совершив бесчестный поступок однажды, легче совершать его снова и снова. После случая с Валей Луньев где-то в самой глубине души потерял самоуважение.
Он видел, что и жена его не уважает. Для Регины муж-альфонс, не помогавший ни в бизнесе, ни в домашних делах, ни в заботе о ребенке, являлся лишь предметом роскоши, красивым, породистым домашним животным. Он был для нее скорее вожделенной вещью, чем человеком. А от вещи, как известно, не ждут ни поддержки, ни любви.
Чем больше Альберт Луньев понимал это, тем неистовее требовал от окружающих внешних проявлений уважения к своему новому социальному статусу.
Глава 6
Погоня за химерой
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь?
Мысль изреченная есть ложь.
1
За изысканными арочными окнами шумел начавшийся XXI век. А в расположенной на втором этаже детской, на мохнатом зеленом ковре играл маленький мальчик. Он увлеченно сооружал что-то из огромных, в половину его роста, кубиков. На каждой грани была изображена буква и соответствующая ей яркая картинка.
Вчера Антоше Луньеву (так звали ребенка) исполнилось шесть лет. Кубики он получил на день рождения от бабушки. Подарком мамы была железная дорога, раскинувшаяся несколькими петлями через всю детскую,
