Они же создания природы. Вот с рыбами, не к ночи второй раз их упоминаю, посложнее. Как я и говорил, они тебя, конечно, поймут, но предпочтут на своём диалекте общаться. И то, это если ты от них отбиться сможешь. Они тупые, как подосиновики: только бы икру пометать да пожрать чего. Сначала нападут, потом спросят: «чего такой квёлый?». Короче, сама разберёшься. Мы тут, кстати, попросили одну милашку подсобить и поспрашивать про тебя. Но нас вынесла из палаты одна двуногая и, знаешь ли, очень неприятная особа. Прикинь, сувала свой нос мне в бутон, чуть все лепестки в себя не всосала!
Майя, погрузившись в мрачные размышления, с трудом уловила нить повествования, и встрепенулась, вспоминая:
– Какая-то птичка стучала в окно. Разбудила меня.
– Во, ну это Си, точно тебе говорю. Эх, жаль, упустили.
В разговор вклинился вялый женский голос. Каждое слово его обладательнице давалось с превеликим трудом, и Майе пришлось почти вплотную наклониться к букету.
– Ничего не упустили. Если замолчите хоть на минуту, то и сами услышите. – Горт слабо шевельнулась под пакетом.
Майя послушно замолчала, прислушиваясь. Раздался тихий стук, и, сорвавшись с места настолько быстро, насколько это позволяли трясущиеся ноги, девушка поспешила к окну. На карнизе сидела синичка, упорно барабаня крошечным жёлтым клювиком в стекло.
Поколебавшись с мгновение, Майя открыла окно, впуская птичку, и та сердито зачирикала:
– Видано ли, видано ли, не пускают! Я стучу-стучу-стучу, а они сидят там и сидят!
– Не трещи, а? – Тюльпи притворно застонал, и листья его, дрожа, прижались к стеблю. – От тебя листва желтеет!
– Выяснила, выяснила, выяснила! Летала к дубу, летала к соснам! Горы передали, передали! Макушки их, самые-самые-самые верхние, снегом запорошенные, льдом укрытые, всё рассказали! Говорят, что к Матери, к Матери, к Матери надо! Она поможет, она покажет! Примет, объяснит!
– Что покажет? – Девушка зябко повела плечами, отодвинувшись от раскрытого окна, и впервые в жизни явственно почувствовала, как подул тот самый ветер. Ветер перемен. Но Майю он совсем не обрадовал.
– Всё, всё покажет! Надо прийти, надо прийти в день весны к Матери! Как проснётся, так и поможет! – синичка звонко тараторила, подпрыгивая на подоконнике. – Сказала, что неправильно, неправильно это, раз дар проявился, неспроста!
С запозданием осознав услышанное, Майя ахнула:
– Но день весны в конце марта, а сейчас январь! Как же мне жить без человеческой речи? Как работать?
– Сказали, сказали, сказали, что помогут. Все помогут. Слушай не себя, слушай вокруг себя. И руки, руки береги! Матерь всегда с тобой, всегда с нами! Будет ещё, ещё, ещё ближе! Сосны сказали, дуб сказал. Жди ястреба, ястреба жди, он знает, что делать, знает, что передать. Возьмёшь подарок для рук – укрепишь связь с нами, сможешь без страха общаться. Как наденешь его – так поймёшь! Подскажем, поможем, придём на помощь.
Не договорив, синичка стремительно выпорхнула из окна,
