со всех ног, думал, что словил белую горячку. Свалился в свежевырытую выгребную яму, ударился башкой, да отключился. Интересно, прихватила ли эта тварь-паскуда наших красных барсуков в свою коллекцию тряпья?.. – Пилигрим вздыхает. Присаживается рядом на крупный сук, и сразу становится теплее. – Как очнулся, с бодуна едва смог из ямы вылезти. От Весёлой Бабы одна зола осталась, а от моих близких, друзей, соседей – трупы. Своими же руками перебили друг друга, как мне на голову никто булыжник не сбросил – загадка.
Пилигрим стягивает варежку и потирает глаза. В свете пламени серебрится круг на его чёрном сюрко.
– Такова сила Скорбящего палача… Молчащего… как его там ещё называют. Это страшный враг, кутёнок, но я уверен, что мы найдём способ с ним справиться. Кто-то должен выгрести мусор, который остался после экспериментов наших предков с Непреложными законами, а эта тварь в тряпках – тот самый мусор и есть. Верно?
Он кивает. Хлопает друга по плечу, благодарит за оказанное доверие. И радуется в глубине души, что Глашатай, которая смотрит на них с улицы пустыми глазницами птичьего черепа, слишком далека от человеческих понятий и эмоций, чтобы обижаться на определение «мусор».
***
Хейда знобило, в ушах завывала вьюга. Его потрясли за плечи, помогая скорей прийти в себя. Чёрт наблюдал за ним и тихо поскрипывал, как несмазанные петли. Глаза-угольки дрожали, оставляя неровные световые следы.
– Рассказал? Рассказал? – дымный силуэт подрагивал и расплывался от нетерпения, то и дело резко возвращая себе материальную форму. – Ничего не утаил? Этот любит утаивать-обманывать, верно? Жалкий-лживый кутёнок. Расскажи-покажи, откуда душу взял, давай-давай!
– Прошу тебя, перестань, – с болью проговорил Айра. – Время поджимает…
– Время? Нас поджимает время? – смех чёрта был подобен скрипу ножовки по дужке замка. – Благодаря кутёнку, у нас бессчётное количество времени! Вскрой-распори себе брюхо, омой нас в крови, тогда мы подумаем над словами этого. Кутёнок же принесёт жертву? Принесёт-принесёт? Нашей жертвы этому ведь мало? Или сначала пожертвует своим новым другом? Рассказывай-рассказывай!
Чёрт распластался облаком, подрагивал, как желе. Устав слушать его крики, Айра коснулся идола. Тварь среагировала мгновенно: змеями поползла по одежде, преодолев ветловый барьер, обвила шею, пыталась влезть через уши, нос и искривлённый от боли рот. Хейд охнуть не успел, как его брат сам стал дымной тенью.
– Прочь!
Крик Айры эхом разнёсся в комнате. Чёрта опалило вспышкой лазурного пламени и отбросило в сторону, как ветошь. Он с воем забился обратно в идол и притих, даже глазницы погасли, лишь бы никак о себе не напоминать. Айра вытер рукавом кровь под носом, и обвязал фигурку ветловой веткой.
– Давай лучше сожжём это, – предложил Хейд, но брат покачал головой.
– Тот человек из видения. Он… он там, – Айра махнул
