как вам будет угодно, вернее, как будет угодно кардиналам, нашим хозяевам. Несомненно, решать не вам, мой друг, и не мне. Если наши хозяева тронут струны, нам придется плясать, не так ли?
– Мы должны повиноваться, я не сомневаюсь, – согласился я. – Церковь вольна выбирать себе орудие по своему усмотрению – из трущоб или из дворцов. Однако же, я предпочел бы служить тому, в чьих политических правах я уверен, а в Дмитрии я уверен, и не сомневаюсь, вы также вскоре убедитесь.
– Я не намерен докапываться до истины, – отозвался Мнишек, – это не мое дело. Не станем же мы всякий раз, когда призывает святая церковь, вопрошать: «А это обоснованно?» Для вас и для меня, Земский, цель оправдывает средства.
Отрепьев воспринял мой рассказ с явным недоверием.
– Ого, – смеясь, воскликнул он, – славная сказка, в которую, несомненно, полностью поверят глупые русские! И кто же этот молодой человек?
– Кто же еще, как не Дмитрий Иванович, законный наследник своего отца, царя Ивана, и своего брата, царя Федора? Кем еще он может быть?
– Ну, это ведомо, – Отрепьев продолжал со смехом, – пожалуй, лишь папскому нунцию в Кракове, да, возможно, вашему отцу. Впрочем, какая разница, кто он, если он достаточно презентабелен, чтобы одурачить простых московитов. Этот петух способен кукарекать?
– Говорю вам, он самый настоящий царевич, я в этом ничуть не сомневаюсь. Он будет громко кукарекать, будьте уверены…
– А с какой стати мне и вам, Земский, так со всем этим носиться? Нас-то это как касается? То, что его преосвященство нунций выиграет в случае его успеха, если царевич сумеет восстановить свои права, я охотно верю. Но нам зачем сказали? И какова ваша роль в этой игре?
– Великая, – сказал я и принялся объяснять, что Отрепьеву поручено пробудить и упрочить симпатию среди запорожских казаков, а также, если получится, среди казаков на Украине. – Столь романтичная сказка и перспектива сулящего добычу приключения быстро захватят воображение этих бравых ребят. – Я упомянул также, что, если сотрудничество Отрепьева окажется успешным, оно будет щедро вознаграждено. – Какой контраст между вашим нынешним положением в вашей стране, точнее вашим изгнанием, и тем, что вы можете получить, когда Дмитрий с триумфом войдет в Москву, в значительно мере благодаря вам и вашим казакам. Да вы, любезнейший, сможете стать правой рукой государя и просить любую награду!
– К примеру, предпочтение в выборе церкви. Вы забыли, что я являюсь – или являлся – священником Восточной церкви. Что если я попрошу царевича или, скорее, католиков, которые стоят за этой марионеткой, тянут за нити и управляют его руками и ногами, – что, если я попрошу этих людей отдать предпочтение церкви, которую они намерены уничтожить? Расслабьтесь, дружище, за свою работу я хочу получить деньги. Заключите для меня сделку с вашим кардиналом, и я помогу выскочке, чем смогу.
– Почему вы называете его выскочкой? Вы же ничего не знаете об этом человеке, кроме того, что я вам рассказал? – горячо возразил я.
– Да
