Ни у кого нет ничего в руках. Я ещё утром заметил: когда они одного такого же добивали толпой, ни у одного не было ни камня, ни палки. И вожаков нет. Стадо.
– Похоже, болевая чувствительность на нуле. Как эта бабка долбилась головой о стекло – бр-р-р…
– Бешеные они какие-то. С пол-оборота заводятся. Что случилось, как думаешь?
– Понятия не имею. Массовое отравление – чем? Вода? Какой-то газ? Нет таких заболеваний, чтобы здоровый человек проснулся идиотом. Самое главное: мы-то отчего в своём уме?
– Вот я и говорю: сдёргивать надо. Пока не прилетели и не разобрали нас на анализы. Значит, так. У тебя документы с собой?
– Нет, дома.
– Где – «дома»?
– В больнице.
– Ты там живёшь?
– Да, в подвале.
– Ладно, хоть не в морге.
– А там патологоанатом живёт.
– Ты что, серьёзно?
– Абсолютно. Переоборудовал один бокс и живёт.
– Ну и бардак у вас в больнице, однако. Ладно, сейчас заезжаем в пару магазинов по дороге, затариваемся, я тебя подбрасываю к больнице, еду домой, потом забираю тебя – и на объездную. Да, ты водишь?
– Вожу что?
– Машину, блин!
– Нет, – подавленно сказала я.
– Ладно, стреляешь, и то хлеб. Что ещё от бабы требовать… Выходи, прикрывай. Ардон, пошли.
Он впустил пса в открытую дверь магазинчика, помедлил несколько секунд и вошёл туда сам. Я топталась у машины с карабином наперевес, поглядывая по сторонам, пока он загружал в «Ниву» коробки с тушенкой и упаковки минеральной воды.
В булочную Сергей зашел только после того, как Ардон прочесал торговый зал и подсобку.
– Пошли сюда.
Я вошла вслед за ним в ювелирный магазин и слова сказать не успела, как он разбил моей монтировкой – значит, и её прихватил? – несколько витрин с золотыми украшениями.
– Ты что, рехнулся? Что ты делаешь?
Он одним гибким кошачьим движением повернулся ко мне, и на лбу у меня выступил холодный пот. Я уже видела это лицо – маску ярости с неистовыми бледными глазами… Вчерашняя сцена на базаре, Стасик размазывающий кровь и слезы по своему лицу пожилого ребенка…
– Ты со мной так не разговаривай, поняла? – сказал он медленно, с присвистом дыша сквозь зубы. – У меня после контузии нервы ни к черту. Повторяю ещё раз, для тех, кто в танке: распоряжаюсь я. Ты делаешь, что сказано. А нет – чапай пешком в свою Хомутовку.
– Командовать своим псом будешь. Хочешь иметь на своей стороне ещё один ствол – держись в рамках. Тебе нужен лишний стрелок, мне – колеса, так что давай будем взаимно вежливы, договорились? Я была неправа, слишком резко высказалась. Нам лучше прорываться вместе, чем порознь, согласен?
– Ну.
– Так вот, во-первых, здесь явно есть камеры. Во-вторых, зачем нам сейчас побрякушки?
– Ещё раз, для сильно умных. По пунктам: камеры я отключил: этот
