отразились недоумение и злость, он громко выругался, но уже быстро вскочил на ноги. Двое стражей, стоявших рядом, молча обнажили клинки. По рядам новобранцев прошелся взволнованный шепот. А Кира, повернувшись ко мне, торопливо сказала:
– Что ты делаешь? Зачем ты ей помогаешь?! Это же пленная!
Я опешил. Неужели это моя Кира? Всегда безмерно терпеливая к младшим и ласковая с животными?
Капитан Вильям поднял руку и отрывисто сказал:
– Лейтенант Отто, лейтенант Савук.
Двое стражей так же молча вложили мечи в ножны.
А затем он, коротко замахнувшись, ударил меня. Все еще пораженный поведением Киры, я пропустил удар и покачнулся. Рот наполнился горячей соленой кровью. Затем на меня обрушился целый град сильных ударов. Последний пришелся прямо по животу – я согнулся пополам, хватая воздух, как рыба, и рухнул на пол.
Непомерно силен и опасен.
Удары прекратились.
– Еще раз прикоснешься ко мне, твоему непосредственному начальству, или станешь мешать, и наш разговор будет уже не таким ласковым. Усек, Лишний? – прозвучало сверху.
Я слабо простонал что-то в ответ, сплюнув кровь. В области ребер пульсировала дикая боль.
Внезапно в зале разом яркими столбами поднялся огонь от факелов. Я увидел, как капитан Вильям сложил руки на груди и с прищуром оглядел зал.
А затем погас весь свет. Запахло гарью. Наступила полная тьма.
Я что, вырубился от боли?
Но разбитые губы и ребра подсказали, что нет – я все еще в сознании. Кто-то просто потушил все факелы. У меня вырвался нервный смешок.
Рядом раздались голоса:
– Что случилось?
– Я ничего не вижу!
– Зажгите уже факелы, дракон вас раздери!
Я вздрогнул, почувствовав, как к моей щеке кто-то прикоснулся. По телу прокатилась волна согревающего разряда. То же покалывание появилось и в области губ, которые нещадно ныли после удара капитана Вильяма. Я понял с удивлением, что боль полностью ушла.
Постепенно тьма начала рассеиваться: факелы вновь зажигали на стенах. И я увидел его.
Прямой нос, четко очерченные скулы, темные волосы и щетина. Но главное – взгляд: прожигающий, хищный и в то же время предельно сосредоточенный. Он смотрел прямо на меня. И был возле меня.
А я не мог вымолвить ни слова.
– Костераль! – голос старшины вырвал меня из этого странного гипнотического состояния.
Он медленно, словно нехотя, повернулся к старшине. Я повернул голову вслед за ним. Глава крепости стоял возле открытой двери, самодовольно сложив руки. Рядом с ним маячило несколько стражей-охранников.
– Добро пожаловать, дражайший Костераль. Но разве мы не договаривались о встрече в кабинете?
Костераль вновь посмотрел на меня. Бездонные черные глаза с плескавшимися на дне языками пламени. И чем дольше он смотрел, тем сильнее я чувствовал, как
