под светом лампы склонившись над какой-то рукописью. Она слегка удивлённо посмотрела на сына; вид его, растрепанный, невежественный, раздражённый ей не понравился. Женщина ничего не говорила, выжидая, когда разговор начнёт Ясмос.
– Это твой крысёныш подслушал. Слуга твой, – он говорит, как змея, растягивая согласные звуки.
– О чём ты, сын?
– О садовнике. Это он рассказал тебе, что мы сражаемся. Какое тебе дело до этого?
– Я люблю тебя, сын, – она уставилась в рукопись, видимо, не желая продолжить разговор, потом подняла на него глаза исподлобья и добавила: – Я хочу, чтобы ты был в безопасности.
– Лгунья! – крикнул он, подходя ближе к столу, – Ты же ненавидишь Палеоса, так зачем рассказала ему, зачем сослали его?
– Я люблю тебя, – процедила она, недовольно нахмурившись.
– Ты никого не любишь, – крикнул он, сбрасывая все, что лежит у неё на столе. – Тебе нет дела ни до меня, ни до Ириса, ни до мужа, ни до самого отца. Только Астир к тебе подмазывается, потому что хочет твое место занять, – он помолчал, тяжело дыша после выпада, Австрита в то время внимательно слушала его, нахмурившись. Ясмос продолжил: – Ты спишь со слугой под носом моего отца. Думаешь, никто не замечает? – он рассмеялся, запрокинув голову.
– Достаточно, – она резко встала, – как ты смеешь такое матери говорить? Неблагодарный.
– А кого благодарить? – сказал он, прекратив смеяться и резко став серьёзным, – Тебя, которой плевать на своих детей, отца, который бегает за тобой и делает вид, что не замечает твоих измен, деда, который ещё хуже тебя?
– Выйди вон отсюда.
– Да и пожалуйста. Ты мне больше не мать! Терпеть тебя не могу, – он развернулся и вышел из комнаты, со всей силы хлопнув дверью. Кухарка и служанка с испугом смотрели на того, в то время как он шёл к черному входу.
Ясмос направлялся к воротам, не замечая никого перед собой. Вигония удивленно смотрела на него, затем сказала: «Ты куда?», но он либо не услышал, либо просто-напросто не ответил. В тот момент девушка не знала, что Ясмос собрался уйти навсегда.
Было время отнести Палеосу ужин, поэтому, захватив с кухни поднос, она отправилась наверх. Девушка постучалась и вошла; хозяин спал, но от звона посуды очнулся. Заспанно глядя на неё, потирая глаза, он сел, смотря на неё.
– Я могу идти?
– Нет, сядь на стул. Тебе нравится у нас, Вигония? Этот дом, уклад, люди… я.
– Да, господин.
– Думаю, лучше, чем в твоём доме, – он усмехнулся. – Хотела бы жить здесь как хозяйка?
– Конечно… – неуверенно ответила она после паузы, не понимая, к чему вопрос.
– Даже самые красивые женщины не прельщали меня раньше так, как ты, – он помолчал, смотря на неё, но ответа не последовало. – Как, по-твоему: я слишком стар?
– Вы возраста моего деда.
– Любви возраст не помеха. По-твоему, мы могли бы быть вместе?
– Будь
