эти воспоминания, сны исчезнут.
«Я совсем одна… одна, на всём белом свете. Мама не может меня защитить; скорее, я защищаю её. Я бы могла сбежать… с Латрием, если бы он был тут, или с Ясмосом, он всё равно предлагал… Может, это и наивно, но всё же. Его нет уже пару дней – похоже, он и вправду сбежал… – думала она, лежа на кровати клубочком, – Почему… почему всё так? Неужели я вынуждена делить ложе с этим грязным, похотливым стариком, который использует людей по своему желанию?», – и приступ рыданий захватил её с новой силой.
Она не вышла из комнаты, чтобы подать хозяину еду к обеду; вместо этого уговорила соседку принести ему пищу. Так и лежала весь день – сотрясаясь в рыданиях, передумывая разные варианты. Но настал вечер. Пришло время принять роковое решение. Девушка пересилила себя и вышла из комнаты. Вигония пошла на плаху – в комнату на третьем этаже. Ей казалось, что всё вокруг рушится; всё хрупкое, как стекло, утекает, как песок сквозь пальцы. Она шла долго, медленно, постоянно останавливаясь, как бы оттягивая момент, но в конце концов дошла до той самой комнаты. Распахнула дверь и шагнула в комнату. Старик смотрел на её увядшее лицо, опухшее от рыданий, хитро улыбался и не начинал разговор.
– Я согласна, – выдохнула она, и кончики губ её дрогнули.
– Ты сделала правильный выбор, – хищно улыбнулся он. – Иди ко мне, – господин протянул руки, но Вигония добавила:
– Но у меня есть два условия. Точнее две просьбы, – поправила девушка, – Выделить доход моей матери, потому что у неё нет возможности зарабатывать – так, чтоб она могла жить не голодая, а во-вторых – выгнать дворецкого.
– Хорошо, будет сделано. А дворецкого я и подавно готов выгнать Австрите назло, – он захихикал. – Иди сюда, дай мне руку.
Девушка подошла и, подавляя отвращение, подала руку. Старик притянул её к себе в объятия, начал гладить спину. Вигония, зажмурившись, терпела. Руки его как бы случайно скользили ниже спины. Он прижал её со всей силы, хотя сил было из-за возраста уже не так много, и вдохнул запах волос. Девушка старалась не дышать, потому что от человека пахло стариной и нечистотой. Она закатила глаза, стараясь не зареветь.
– Останься со мной на ночь. Я так давно этого хотел, – сказал хозяин негромко ей на ухо и постарался перевернуть её на спину, положив рядом с собой. Из-за лежачего образа жизни он был слаб, поэтому девушка сама покорно легла рядом, радуясь тому, что её больше не прижимают. Старик, опираясь на одну руку и смотря на неё, провёл пальцем от шеи до бёдер по её платью, прибавив: – Это можно снять.
Следующим утром, с неопрятно одетым платьем, с растрепанными волосами, которые были ещё вчера аккуратной причёской, с опухшим, увядшим, свалявшимся лицом Вигония пошла вниз, медленно, ни о чём не думая; слёзы текли по её щекам, колени тряслись. Ни чувств, ни мыслей уже не осталось – в последние дни она пережила всё, а точнее – самое страшное для женщины.
С бесцветным, тусклым лицом, она подала
