И она напрасно зажимает уши, запирает на замок мысли, чтобы не понимать, о чем скрипят унылые голоса из другого мира.
“Удача” отправилась восточнее, все еще в землях Вилании. Ночью Дельфина устала бороться с собственным слухом и выбралась из сонных рук Аны. Стоит только встать – голоса умолкают. Ветер становится другом, играет Белыми Лентами, обдает россыпью белых брызг. Длиной всего в сорок шагов, “Удача” служила плавучим домом для полусотни человек – уединение на борту не существовало даже в мечтах. Но Воздушные Братья были милостивы той ночью. Корабль шел под парусом, и большая часть команды спала. Двое кормчих и еще несколько человек на Дельфину не обратили внимания. Их занимало более интересное зрелище – вздрагивающая ткань шатра на корме. Под этим укрытием размещали раненых, если уж приходилось ночевать в Море. Но сегодня все были здоровы, и шатер избрала своим убежищем Меда, потому что была не одна. Дельфина мысленно поздравила Кэва. В рейдах жизни не только обрываются, но и начинаются довольно часто. Никого не смущал вид обнявшейся парочки. Все островитяне ранее детство провели в доме с единственной комнатой, и родители на их глазах зачинали братьев и сестер. Санда и Урса устроились с краю шатра, смеялись и шепотом обсуждали происходящее, а веселый кормчий со своего места вздумал давать любовнику советы. Похоже, осенью Берег Чаек будет гулять на свадьбе.
Ясное небо, стоны влюбленной пары и не верится, что скоро битва. Вот теперь Дельфина любила ночь. Госпожа Дэя, как девочка Меда, сейчас на ложе со своим супругом, и над землей нет ее света. Но богиня Нат когда-то поклялась указывать путь морякам и соткала прекрасное звездное покрывало, по которому Дельфина сейчас определяла самое любимое свое направление – к дому. Посреди неба настежь раскрыто окошечко – Луна, как говорят в Регинии. Нат столь прекрасна, что никогда не покидает свой замок, не показывает бессмертную красоту людям, и лишь через окно в ясные ночи она смотрит на мир.
– Ты совсем русалка!
Теор часто так ее называл. Он смеется. Его глаза странно светлого цвета, почти золотистые – не бывает таких у людей. Такова лунная дорожка на ночном Море. Улыбаясь, Дельфина повторила рассказ Цианы:
– Когда в брызгах пены отражается лунный свет – тогда рождаются морские девы. Вот в такую ночь, как сегодня. Русалка? Нет, я хотела бы стать дельфином. Поплыла бы домой. Эльма, наверняка уже родила – хоть бы узнать, племянник или племянница. А малышка Дэла так плакала, когда меня провожала, – без меня ее некому приласкать. Дэлада злее всех собак, с тех пор, как снова потеряла ребенка.
Почему братец не спит, она и спрашивать не стала. Видела, как он вскочил от кошмара, – после Посвящения так почти каждую ночь, меняются только сны. На сей раз это была женщина на дороге. Наступал на нее, ухмыляясь, не Теор, а неведомый регинец. Один из убитых, или тот, кого ещё придется убить. Тот, кто без сомнений ее изнасилует и задушит. И была в его власти уже не испуганная регинка, а Дельфина. Она поежилась, отгоняя
