собирая на там грязь и запахи, в глубине которых притаилась бабушка.
Потом перестала выходить в магазин и начала заказывать доставку продуктов на дом.
Коробки с продуктами она забирала в перчатках, которые потом выкидывала.
Тоня перестала есть мясо и молоко – любая плоть и все, что было произведено плотью, напоминало ей о выделениях, источаемых бабушкиным телом.
Шаг за шагом, кусочек за кусочком, Тоня методично отрезала от своей жизни каждую деталь, оскверненную бабушкиной грязью. То, что для этого ей пришлось запереться в своем тесном, добела отдраенном бункере, Тоня осознала слишком поздно.
У нее еще оставалась надежда вернуться к психотерапии и снова начать нормальную жизнь.
Но потом по миру разлилась ее бабушка.
Начав вытекать из обычных кранов в квартирах, она отравила воду, убила людей, покрыла земной шар непроглядной мутью, она была повсюду, ее становилось все больше, она подбиралась все ближе, и Тоне уже было некуда бежать…
В пересохшем горле запершило.
Тоня закашлялась и проснулась.
Она по-прежнему лежала на жесткой колючей поверхности крыши.
Тело неприятно ныло. Язык был охвачен мерзкой тупой болью, отдававшейся во всей голове. Рот заполнил металлический привкус.
Застонав, Тоня села.
По привычке она попыталась протереть лицо руками, но наткнулась на очки для плаванья. От удара об поверхность крыши они треснули.
Рядом все так же стояли ряды из ведер и тазиков. Вода в них по-прежнему была коричнево-мутной – как и та, что расстилалась до горизонта.
«А ведь должно быть, – рассеянно подумала Тоня, – затопило уже весь мир».
Похоже, она долго провалялась без сознания. Пелена на небе расползлась в стороны, обнажив солнечный шар, который висел уже совсем низко. Его лучи раскрасили гладь мутной воды золотистыми отблесками, зажгли оставшиеся окна многоэтажек ослепительным сиянием. За их квадратными силуэтами плыли сбившиеся в кучи облака, которых Тоня не видела уже очень давно. В этой величественной тишине, нарушаемой лишь тихим плеском воды, закат солнца выглядел почти умиротворяюще.
Наконец Тоня сумела подняться на ноги. Тело охватила необычайная легкость. Голода она почему-то больше не чувствовала. Если бы не боль в языке, Тоня бы подумала, что ее душа уже отделилась от тела и вот-вот воспарит вверх.
Она решила, что будет отдыхать до завтрашнего дня. Вернется домой, на всякий случай проведет самые необходимые очистительные процедуры для тела, что-нибудь почитает до наступления темноты и ляжет спать.
Возможно, она упустила из виду некоторые варианты спасения. Можно попробовать соорудить плот и доплыть на нем до одной из шестнадцатиэтажек. В них еще полно незатопленных этажей. Может быть, там она найдет еду и чистую воду. Вариант рискованный, но если все как следует продумать…
Неожиданный звук заставил Тоню вздрогнуть и обернуться.
Всплеск.
