видно даже торчащий возбужденный сосок, ведь зубец короны надо головой Виры горел как раскаленные угли. Гномиха взяла меня за руку и хрипло прошептала:
– Пойдем, лекарь.
Она толкнула меня к решетке. Силы в ее пухлых ладошках было немало, и я ударился спиной в прутья. Вира наклонилась к моему качающемуся жезлу и наделась на него ртом. Член выпрямился и раздулся мгновенно. Я принялся трахать гномиху в рот.
Причмокивание Виры и мое напряженное сопение растворилось среди дружного храпа гномов. Звездное небо кружилось в моих глазах. Член размеренно ходил Вире куда-то за щеку, блестя от слюны. Значит, милая, ты без ума от добродетельных? Лекарей, учителей и воспитателей в детских домах? Достойный фетиш.
Я вынул член. Во рту Виры хорошо, но пора двигаться дальше. В жизни нужно все попробовать.
Подвинув локтями дремлющих гномов, я уселся на веревки. Вира забралась мне на колени, звякая цепью на лодыжке. Блеснули в лунном свете уже мокрые заросли на лобке, прежде чем гномиха оседлала мой жезл. Только член влетел в мягкую раковину, Вира сразу заохала. Росточек-то у нее небольшой, глубоко проникаю, нужно осторожнее, пока мой жезл насквозь через рот не вышел. Головку члена и еще немного я оставил в гномихе, остальное же вынул из дрожащего лона и обхватил пальцами. Такой размер подошел идеально. Вира тут же заскакала на члене, колотясь лобком об мои пальцы. Одной рукой я стянул с нее платье и стал ловить губами соски прыгающих грудей. Вира стонала у меня над ухом, не сдерживаясь, разбудив наверно всех в телеге, а может и наших конвоиров в шатре. А потом резко припала к моему уху и стала жадно его вылизывать. Алая корона над ее головой светила ярче солнца в пустыне. Еще один фетиш. Надо запомни…
Звериный крик исторгся из моего горла. Сладкая судорога заставила меня колотиться пятками по полу. Все мысли выбило из моей головы словно хлопушкой пыль. Да это же и мой фетиш тоже! Точнее моего нового тела. Ничего себе. Ох, Дрося-Кося, не одна ты любишь баловаться с ушками.
Вира откинулась назад. Взбухший клитор краснел над двигающимся в ней жезлом.
– У меня все горит, – тихо-тихо шептала она зачем-то, словно только что мы с ней не орали на всю округу. – Ты, наверное, выжег весь сок во мне.
– Помнишь, ты спрашивала, как я согреюсь без одежды? – подколол я. – А теперь сама щеголяешь голыми сиськами.
– Моя раковина внутри и по краям вся в огне, – не слушая, шептала гномиха. Взгляд ее вдруг прояснился. – Вот о каких костре и пальцах ты говорил…только палец-то один.
– Разве? – улыбнулся я и затеребил рукой ее клитор. Горячая горошина задрожала как струна скрипки, а музыкой стали протяжные стоны Виры. Она кончала несколько минут, крепко сдавливая меня в детских сильных ладошках. Я подождал, пока насаженная на член женщина перестанет содрогаться, и повернулся направо. Гномы в первых рядах сидели с раскрытыми пастями, истекая слюной.
– Девушке место дайте, – попросил я ближайшего бороду. Тот потолкался задницей, подвигая соседей.
