дороги на боковую, забежала в лесок, соскочив в траву – высокую и мягкую, не притоптанную, потому что аристократы обувь боятся испачкать.
Эктори медленно прошлась, прислушиваясь к своим ощущениям: страха не было, этим незнакомым деревьям она доверяла больше, чем, казалось бы, привычным для цивилизованного создания каменным стенам. Шаркнув по траве, на ощупь более приятной, чем ковёр из её сна, она побежала вперёд, не разбирая дороги, хохоча как маленький ребёнок, наплевав на каноны поведения воспитанных господ.
Впервые она действительно чувствовала себя легко и беззаботно, а не притворялась. Эктори позволила себе забыть и о мертвеце, и о том, что, возможно, именно её обещание стало поводом его долгих странствий, и о том, что смерть какого-то слуги – только начало. Голоса, всю ночь твердившие, что она убивала, наконец замолчали. Теперь для неё существовали лишь ночная прохлада и свежесть.
Маленький острый камень вонзился в босую ступню, Эктори взвизгнув от неожиданной боли, подпрыгнула на одной ноге. Сайма успокаивающе прошептала:
– Не отвалится.
– Мне больно… – заскулила Эктори.
– Не реви, сейчас на поляну выйдем, посмотрим.
– Я не дойду.
– А вот не надо было спешить. Надела бы обувь и всё было бы хорошо.
Эктори постаралась сдержаться, не зареветь. Обиженно прикусив нижнюю губу, наступая только на пальцы, потащилась вперёд.
***
Из-за облаков выползла малая луна, её слабый свет, еле пробивавшийся через густую листву, дал возможность рассмотреть рану немного лучше.
Сайма сползла с плеча, взглянула оценивающе, заявила тоном, не терпящим возражений:
– Он под кожу залез, надо вытаскивать.
– Я не смогу, – проскулила Эктори.
Сайма ответила, что иного выхода у них просто нет, Эктори взмолилась, чтобы та что-нибудь придумала. Немного поиздевавшись над хозяйкой обещая просто отгрызть ногу, ведь если болеть нечему болеть ничего и не будет, и получив в ответ укор в том, что она пока только ест да спит, Сайма потребовала Эктори подставить ступню.
Эктори послушно согнула ногу. Сайма соскользнула на землю, распахнув пасть, сообщила: «Но ты вообще чуйствовать ничего не будешь, ни боли, ни тепла, ни холода, ни прикосновений. Конечно на время». После того, как Эктори кивнула, брызнула ядом в рану.
Эктори, немного посидев неподвижно, наклонилась к стопе, крепко стиснула челюсти, нахмурилась, концентрируясь на предстоящем, остановила дыхание. Нащупала камень, ногтем надавила, не пуская его дальше, продолжила нажимать, ведя к дырке в коже. Прикусила нижнюю губу, когда белый краешек показался из раны, с трудом схватив ногтями, резко выдернула, разорвав по краям кожу.
Растянулась на траве, глубоко вдыхая холодный воздух, вытерев выступившие в уголках глаз слёзы, закрыла ладонями лицо. Сайма, увеличившись, нависла над ней. Эктори взглянула через щёлку между пальцами, ей показалось, что змея ухмылялась.
– Ты
