align="center">Гребень
Волосы лежали спутанной рыжей массой. В них запутались хрупкие осенние листья и шершавые терпкие шишки.
Слышался тихий голос Женщины:
– Я шла к тебе долго, пробираясь через хрусткие ветви, и на лице моем тонкие нити паутины. Но ты видишь, толще этих нитей морщины на лице. Ведь каждая ночь вырезает бессонницей новую метку на лице.
Старуха Арпине достала из резной шкатулки тонкий деревянный гребень. В тусклом свете мелькнула на истертом дереве еле заметная буква.
Шелк волос лился из-под гребня. Еле слышно бормотала Арпине. Сонное облако повисло в теплой хижине…
Из сонного тумана возникли три парусника и шум бескрайних волн. И полутеплые каштаны в руках с медовым запахом апреля. Шелковый закат ушел вникуда… Арпине выудила из гребенки тонкие волосы и до рассвета плела затейливые узоры. А когда солнце постучало в окно, она окунула в его тепло плетеный круг, окрасив его в золото свершений.
Ведь солнце знает все, что свершается.
А что не видит – о том доложат звезды. – Повесь этот золотой ловец снов из нитей волос над кроватью, и он расскажет тебе чудесные ноябрьские сны.
Тянет нитью
Грёзы снов в шёлк волос
Маленький ловец.
ФЕВРАЛЬ
Палка
В каморке было темно и сыро. В углу, прислонившись, стояла железная палка. И вся она была горда своим железным предназначением. В сущности, – думалось ей, – все это незыблемо, а значит есть смысл.
Маленький зеленый росток проклюнулся сквозь землю. И весь-то он был маленький и жалкий, но такой свежий и живой. Его поливали дожди, гладили детские руки, цветы оплетали своими стеблями, и он рос, и от счастья золотился и сверкал, рассылая к небу лучики колосьев.
Его сорвали в конце августа. Было больно, но он понимал, что душа его постепенно перешла в налитые зерна и они внесут жизнь сытости в чье-то голодное, послевоенное существование.
А золотая солома оказалась лежать в маленькой каморке. Она уже не так золотилась и смиренно лежала, ожидая неизвестно чего.
– В сущности, – сказала ей палка из угла, – волноваться не о чем, лежишь и лежишь, все равно как время проводить. Вот как февраль придет, ты и поработаешь.
И железная палка предвкушала суровые февральские дни, когда наступал её звездный час. Когда её нарядят в прекрасное платье и она выйдет на площадь, и будут любоваться на неё, такую чинную.
А чьи-то руки заботливо клали стежки на холщовую ткань. «Этот красный цвет, так будет в тон золотой соломке!», – приговаривали они.
Соломку бережно укутали в прекрасные одежды, посадили на палку и вынесли на свет. Она увидела миллионы глаз с жаждой любопытства уставившиеся на неё. От смущения она зарделась ярким светом. А железная палка сияла гордостью.
Когда огонь потух, палку вернули в угол. В этом и весь смысл, –
