style="font-size:15px;"> Им – сев весенний, жатва – нам,
Любовь – им рифма, нам – мгновенный яд,
Обет – для них она, нам – исполненья,
Для них она – мечтаний светлый ряд —
Для нас – лишь Смерти темное забвенье.
(Поднимая бокал)
Вино в бокалах темное играет
И пенится, волнуясь, пеной светлой,
И чем старей – тем аромат сильнее[18],
И тем скорей оно нас опьяняет,
Так будем ли мы думать о любви,
Когда нам время смерть дала любить?
Поплачем ли над кубком полным с думой,
Когда его мы в силах осушить?
Безумец тот, кто думой о любви
Саму любовь из сердца прогоняет.
Безумен тот, кто с думой о вине
Томящей жажды им не утоляет.
Агата
(кидаясь к нему)
Ты – мой, ты – здесь, ты – прежний
Дон-Жуан!
Дон-Жуан
(отвечая ей с улыбкой)
Ты – прежняя, прелестная Агата!
Твои глаза – как звезды – те же тени —
В них тот же свет мерцающий
упорный,
Над ними – прежние ресниц извивы,
Как кипарисов ветви ночью темной,
И тот же голос – с лютней звонкой
схожий,
И те же руки – мрамора изгибы,
И та же прядь чернеющих волос —
Подобных горнему потоку ночью,
Когда он вьется черною змеей,
В волнах меж скал прерывно извиваясь.
Ты вновь моя, ты прежняя Агата!
1-й
(ко всем другим)
По старому обычаю, мы привыкли
Наш поздний пир без ссоры заключать,
И, подчинясь решению Агаты,
Мы покидать привыкли этот дом,
Оставив одного, кто выбран ею.
На этот раз тот выбор совершен
Не ей – судьбой указан он. Жуан
Самой судьбой направлен был сюда
В глухую ночь – и солнце пусть увидит,
Как он оставит дом Агаты. Я
Седлать велю коней, чтобы поспеть
В Севилью на рассвете.
2-й
Я согласен
И думаю, что выбор справедлив.
5-й
В последний раз за здравие Жуана!
(Пьют)
Дон-Жуан
Я ваш привет ценю, друзья, и ваше
Решенье принимаю. На прощанье
Я за здоровье ваше пью и вас.
Желаю быть к рассвету у ворот
Севильи старой.
(Все пьют и готовы уходить. Агата в объятиях Жуана. Шум.)
Лепорелло
(испуганно
Пушкин в IV главе «Евгения Онегина» в лирическом отступлении о винах развивает поэтическую метафору неотвратимого бега времени: юность отождествляется у него с игрой и пеной шампанского «Аи», тогда как зрелый возраст и жизненный опыт внутренне сродны «благоразумному Бордо» – красному вину из смеси темного и зеленого винограда, не столь крепкого, как шампанские вина: «Вдова Клико», «Моэт» или «Аи», которые пьет Онегин.
Аи любовнице подобен
Блестящей, ветреной, живой,
И своенравной, и пустой…
Но ты, Бордо, подобен другу,
Который, в горе и в беде,
Товарищ завсегда, везде… (IV, XLVI)
