еле сдержала ещё один вздох отчаяния – модели, представленные даже на первых страницах, оказались такими красивыми, что их впору было бы надевать графиням! Или, – она покосилась на Ирину, – княжнам… Подчёркнутые корсетами и корсажами талии, совершенно непотребно открытые декольте, юбки разной степени пышности и длины – местами даже вопиюще короткие, до середины лодыжки! И с разрезами…
Она попыталась заглянуть чуть дальше и поспешно закрыла каталог, густо покраснев. К такой фривольности она была не готова. А вот Ирина, ничуть не сомневаясь, перелистнула несколько страниц, добравшись до смутивших Агнессу моделей – облегающие платья, оканчивающиеся выше колена, с открытыми плечами, вырезами на спинах. Узкие, резко приталенные брючные костюмы, непонятно как попавшие в женский каталог. Блузки, тонкие и прозрачные настолько, что под ними угадывались кружева на белье.
– Sramota… – протянула княжна по-русски, тем не менее внимательно и не тушуясь разглядывая платья и юбки, кончающиеся там, где у приличной леди должен был заканчиваться пояс. – Впрочем, у вас полно Ши, их влияние. Еще эти танцы…
Агнесса не нашлась что сказать, зато очнулся Мельхиор:
«Твоя бабка еще в шестнадцатом веке одевалась развратнее, все мужики за ней гуськом ходили. Мельчаете».
«Мельхиор!» – возмутилась девушка, но её внимание привлекла Виленская:
– О, вот это тебе бы подошло, – бесцеремонно ткнула она пальцем в один из «открытых» вариантов.
– М-м, – нейтрально промычала Агнесса, поспешив отвернуться и борясь с подступающим вновь отчаянием. – А есть что-то… скромнее, пожалуйста?
– Да, мисс, – невозмутимо кивнул мужчина, открывая соответствующий раздел.
Представленные там модели, правда, больше походили на что-то военное и мужское, и у Агнессы сразу перед глазами встал образ госпожи Под в чём-то подобном. Ей бы точно подошло.
– Не глупи, зачем тебе закрытое? Я бы ни за что не стала скрывать такие формы! – раздражённо фыркнула Ирина.
– Всё же… мы же учимся, верно? Зачем такие вызывающие наряды? – пробормотала девушка, окончательно растерявшись среди многообразия форм, а затем подняла на портного жалобный взгляд. – Простите, а можно я нарисую?
– О, разумеется! – теперь к ней оказалась придвинута писчая бумага и ручка, но Агнесса вытащила из кошеля грифель.
– Я совсем не художник, но… я постараюсь, – смущённо пояснила она, лёгкими линиями набрасывая силуэт привычного ей закрытого под самое горло платья с юбкой в пол.
– Этого достаточно, – сдержанно отметил мастер, разглядывая то, что вышло.
На лице у Ирины прочно поселилось страдальческое выражение:
– Вот что ты творишь… зачем?
– Мне нравится, – отрезала Агнесса неожиданно твёрдым голосом.
– Вы не будете возражать, если к этому наряду я добавлю ряд некоторых улучшений… декоративного характера? – вежливо уточнил
