style="font-size:15px;"> – Что?– Филипп хорошо целуется?
И не дав мне даже рта открыть, заметила:
– Вы совсем недолго пробыли в «Лозе». Он приставал к тебе?
– Луна! – строго остановила я допрос. – Перестань. И вообще это касается только нас.
– Ну, я никому не скажу.
– Только меня и Филиппа. – я встала, чтобы поскорее уйти, но у двери повернулась к подруге. – И нет. Не приставал.
– Та-ак! – подпрыгнула Луна, – значит, поцелуй был. И как он целуется? По-французски?
Луна выскочила за мной в коридор.
– По-голландски. – парировала я и сама рассмеялась сказанной нелепости.
– Значит, со мной делиться не хочешь. – Хихикала Луна. – Скажи хотя бы, вы продолжите встречаться?
Я не ответила. А Луна, вглядываясь в мое лицо, понимающе кивала.
– Конечно, да. По глазам вижу. Ты так просто от него не отстанешь.
Дальше по коридору располагалась комната Моники. Той самой девчонки, что бегала за Филиппом весь прошлый год. Дверь дрогнула, открывая узкую щель. На миг я увидела опухший заплаканный глаз. Дверь тут же захлопнулась. Луна замолчала. Мы прошли мимо, храня траурное молчание. Я навострила слух, ожидая услышать всхлипывания. Но по ту сторону двери царила мертвая тишина.
Когда мы оказались по лестнице, Луна в полголоса сообщила:
– Мне даже жалко Монику. Получается, ты разбила ей сердце. То есть, сердце разбил Филипп. Но это все равно что ты. Ведь он выбрал тебя.
Перед обедом еще было время, и мы свернули во двор посидеть под старым дубом. Под тем самым, с которого я уронила книгу на Фила.
Мы уселись на траву. За деревьями раздаются веселые возгласы. С нашего места совсем чуть-чуть видно лужайку за корпусом общежития. Мальчишки играют в футбол.
Послышались шаги. Кто-то остановился на ступеньках. Я и Луна чуть в стороне от тропинки, укрытые и стволом дуба, и сами перилами. Поэтому человек на крыльце нас не мог увидеть. Я обернулась, вытянула шею посмотреть, кого там принесло, как в тот же миг рука Луны потащила меня назад в укрытие. Луга едва сдерживается от смеха, закрывая себе рот ладонью. В ее глазах прыгают озорные огоньки.
Над перилами появляется белобрысая шевелюра Фила. Он, задрав голову, ищет что-то в листве дуба. Потом тяжко вздыхает, задерживает взгляд на просвете между деревьями, туда, где играют в мяч, хмурится и, поколебавшись, уходит обратно в дом.
– Ты видела? – улыбается Луна. – он что-то высматривал на дереве.
– Наверное, первого тома "Голодных игр"ему мало.
– Каких игр?
– Это книга, что у меня лежит на тумбочке.
– Первый том? Но она у тебя всего одна.
– Луна, лучше помолчи. Иначе ты меня разочаруешь.
На самой деле я ощущаю себя виноватой. Все потому, что я сбежала от Фила в «Испанской лозе». Хотя
