только чтобы осветить столик, легкая спокойная музыка. Из мрака потолка проступают деревянные балки, украшенные виноградными лозами. Кажется, виноград настоящий. В зале только я, Филипп и официант за своей конторкой. Других посетителей, кроме нас, нет. Я ощущаю себя не в своей тарелке. Стараюсь незаметно, бесшумно проследовать за Филиппом до столика и замереть на стуле. Тут Филипп оставляет меня одну. Я провожаю его пытливым взглядом, вдруг он тут-то меня и бросит.Филипп говорит с официантом и возвращается.
Я уверена, здесь все чертовски дорого. Конечно, частный колледж не для бедных студентов, но ресторан перебор и для таких.
– Слушай, – начинаю я говорить едва слышно, – кажется, подобное место не для нас.
– Ты так думаешь? – он улыбается.
– Не для меня уж точно. – меня раздражает пренебрежительный тон Филиппа. – Ты вроде меня на кофе позвал?! Не сюда. – прошептала я, ошарашенная роскошью зала.
Обычно студенты и учителя захаживают в небольшую, но довольно приличную кофейню в центре города. «Испанская лоза» – дорогое заведение. Никогда и на пушечный выстрел к нему не подходила.
– Я ощущаю здесь себя сидящий как на иголках.
Филипп равнодушно ответил:
– Я подумал, тут поспокойнее, чем в кофейне на площади. Посетителей мало. Да и музыка хорошая. Тебе нравиться?
Верно. Легкие звуки пианино, доносившиеся из невидимого динамика, теперь ласкали слух. Не слышала прежде ничего подобного.
Явился официант. Если бы не поднос в руках, я бы его за графа приняла – белоснежный жилет, рубашка, пышный галстук. Сам прямой как палка и неразговорчивый.
Официант элегантными движениями выгрузил ношу с подноса на столик и исчез, пока я разглядывала то, что он поставил передо мной. Миниатюрная фарфоровая чашка. От нее поднимался горьковатого и терпкого аромата дымок. Пирожное с заварным кремом и «сливочный десерт» на тарелочке.
– Пряный кофе. – объяснил Филипп и пригубил из своей чашечки.
Кофе оказался обжигающе горячим. Поэтому я принялась сперва за пирожное. Десертная ложечка оказалась легкой и теплой, словно ее специально подогрели. Пока я смаковала превосходный сливочный десерт, Филипп держал кончиками пальцев свою чашечку и разглядывал меня.
– Ну, как?
– Очень вкусно. Как, ты говоришь, называется эта вкуснятина?
– "Ванильная Венеция".
– Точно. – кивнула я и добавила, – никогда не была в Венеции. Между прочим, венецианская школа живописи главная живописная школа Италии. Неудивительно, что там изобрели такую вкуснятину. Должно быть, Доменико Каприоло подрабатывал на кухне.
Я хихикнула своей остроумной шутке. За одно не помешает разрядить немного неловкую обстановку.
Филипп едва заметно нахмурился. Его левая бровь дрогнула. От меня не утаилась такая деталь. Значит, Филипп не знает о венецианской живописи. Ладно, ему простительно, ведь перевелся он сюда в том году.
– Этот
