соломенными ресницами. – Но пирожное соскребите и оставьте мне. Я его не доела!
Анна хохотала, обхватив руками живот.
Женщины на первом этаже совсем утихли и подняли взгляд на потолок, держа в руках чашки и блюдца. У женщины в розовом атласе рисунок чашки отличался от блюдца. Белая перчатка с пятнами чая была брошена на стол. Она задумчиво посмотрела в окно – поднимался ветер.
– Так ты что-нибудь дельное услышала, Белла? – полушепотом спросила Анна.
Белла выдохнула и снова села на кровать:
– Да, немного. Мисс Стоун, вроде как, скоро выйдет замуж.
– Ух ты! Как здорово! За богача?
– Ну конечно! Ты же видела ее платье и веер. Не сама же она всё купила, – девушка хихикнула.
– И какой у него статус в светском обществе?
– Ты вообще, о чем, Анна? – нахмурилась девушка и закачала ногой, глаза у Анны забегали. – Да к черту ее.
– Белла!
– Да что тут такого? Забудь. Если я правильно поняла, мы пробудем здесь недолго. Так что поскорее надо выкопать пару тюльпанов, чтобы рассадить их дома.
– Маман все-таки разрешила мне сделать свою клумбу. Хочу, чтобы она была под моим окном.
– Отлично! У меня как раз есть опыт в копании в земле.
– Надо попросить у мисс Стоун лопатку.
– Ты думаешь, она что-то смыслит в садоводстве?
– Не думаю. Но будем надеяться, что она хотя бы знает, что такое лопатка.
Девушки одновременно встали с кроватей. Анна поправила свое лиловое платье и пригладила пальцами прическу. Белла громко шмыгнула и вытерла тоненький нос рукавом своего платья. Анна посмотрела на сестру с прищуром:
– А они вообще говорили еще о чем-нибудь?
– О чем им еще можно говорить, кроме рюшек и чайного сервиза?
– Например, о нашем брате.
Единственным источником света являлись только выпуклые экраны мониторов. Высокий мужчина, как будто проглотив стальной стержень, сидел напротив них и внимательно наблюдал за тем, что же там происходило. На сцепленные пальцы он положил острый, гладковыбритый подбородок. Он отталкивался ногами и медленно покачивался на мягком кресле из стороны в сторону. Под давлением колесики скребли по стертому кафельному полу. Бирюзовые и весенне-зеленые оттенки исказили истинные цвета объектов на записи, но это не особо мешало воспринимать происходящее.
В комнате появилось еще одно светлое окно. За спиной открылась дверь и, видимо, из коридора попадал режущий глаз свет. В проеме стояла фигура в длинном белом халате и широкой юбке по колено. В руках она держала толстую папку. Фигура поправила очки и хотела что-то сказать. Мужчина опередил ее, даже не поворачиваясь к новому источнику света:
– Вы передали тюльпаны Анне?
Голос казался таким громогласным и режущим в тишине комнаты. Фигура замешкалась и рассеяно кивнула. И стоило ей приоткрыть рот, чтобы что-то сказать
