постоянство «веса», а вес – это не субстанция, а только свойство; во-вторых, вес, хотя и противостоит химическим метаморфозам, изменяется при изменении расстояния взвешиваемого тела от центра Земли; он остается тождественным самому себе только на постоянном расстоянии от центра тяготения, но не иначе.
В самом деле, нет ни одного эмпирического свойства физических вещей, которое оставалось бы неизменным при любых обстоятельствах и условиях. Окраска, объем, агрегатное состояние, а значит, и вес, меняются, как только изменяются те или иные условия, в которых находится тело. Что доказуемо, точнее, доказуемо наблюдением, опытным путем, так это неизменность законов, например, закона всемирного тяготения, согласно которому тело изменяет свой вес, но регулярно возвращается к прежнему весу, как только его возвращают на прежнее расстояние от центра тяжести.
Поэтому тот, кто хочет сделать честь истине и кто, наряду с чистой любовью к ней, обладает достаточной степенью критической проницательности, должен будет, как бы ни было непоколебимо его субъективное убеждение в правильности принципа постоянства вещества, признать, что этот знаменитый принцип является не более и не менее чем гипотезой, в истинность которой веришь, чем постулатом, которого придерживаешься для целей научной теории явлений.26
X.
Мыслящий атом, это воображаемое порождение фактически неосуществимого, лишь мысленно осуществленного, мысленно требуемого упразднения всякой связи в материальном мире, является, согласно гипотетическому способу своего происхождения, протеусом, который под руками научных спекуляций принимает все новые и новые, постоянно меняющиеся формы и никогда не хочет проявиться в своей истинной, действительной, окончательной форме, – возможно, потому, что он вообще не имеет формы. Каждый теоретик приписывает ей те свойства и наделяет теми предикатами, которые ему необходимы для конкретной цели исследования. Но поскольку, в силу непреодолимой относительности всех представлений о размерах и бесконечной делимости континуума, планеты и солнца колоссальны только для человека, а для Вселенной они ничтожно малы, поскольку, с другой стороны, обычно принимаемые нами атомы были бы огромными гигантскими телами для крошечной расы пигмеев, то, следовательно, мы приходим к атомам атомов, первоатомам, первоатомам первобытных атомов и т.д., и попадаем в бесконечный бег. И попадает в бесконечный регресс, который можно остановить, только приняв реальный, абсолютный, последний атом за нечто совершенно безразмерное, непространственное, за геометрическую точку.
В целом атомизм рискует потерять себя во всепоглощающей диалектике, в которой исчезает всякая цельная мысль. Только строгая математическая обработка, аналитическая механика с ее точками масс, точечными центрами сил и системами
Сравните с этим третий раздел «Размышлений о природе и естественном знании» в первом томе настоящего труда, с. 208—230.
