головой, как бы извиняясь.
– Серая Гвардия отведет вас обратно в покои, как освободитесь. Я буду ждать там.
Кива чуть успокоилась, но не до конца. В горничной было что-то располагающее к себе, некая прямота, которая заверяла, что Бринн Киве не враг, что ей можно доверять.
Но Кива не собиралась доверять первой встречной. Особенно в таких местах, как замок Блэкмаунт.
– Ступайте, – поторопила Бринн и кивнула ближайшему стражнику, который постучал в дверь и потянулся открыть ее. – Все будет хорошо. Не забывайте, что я сказала.
Кива сглотнула, а потом напомнила себе обо всем, что ей довелось пережить за свои семнадцать лет. Уж с королем-то она справится, даже с таким жестоким, тем более если в процессе получит некоторые ответы. Нрав там или не нрав, а Навок скоро окажется ее зятем, так что причин вредить ей у него никаких. Она просто встретится с ним, расспросит и оставит заниматься своими делами.
Наметив план действий, Кива выпрямила спину и кивнула Бринн в знак готовности, а затем шагнула вслед за стражей в залу для королевских аудиенций. Внутри все от пола до потолка было в тех же черных, алых и серебристых тонах, а у дальней стены она заметила ревущий камин. Перед ним, развернутые от входа, стояли два темных бархатных кресла, и одно было занято.
Король Навок не повернулся на стук дверей, закрывшихся за спиной Кивы; ей было видно лишь его затылок и волосы цвета темной бронзы, вольно пронизанные рыжеватыми и медными прядями, что вместе напоминало яростное пламя в очаге.
Кива неуверенно замялась у входа.
– Не робей, – позвал Навок, все так же не оборачиваясь. Говорил он мягко и обходительно, акцент был куда слабее, чем у всех, с кем Кива успела поговорить в его королевстве. – Подойди, дай взгляну на тебя.
По позвоночнику поползли мурашки, особенно когда Кива вспомнила слова Бринн о том, что он сам выбрал этот откровенный наряд. Но она заставила себя пройти вперед, обошла незанятое кресло и остановилась спиной к камину перед Навоком. По инструкциям горничной она присела в поклоне, не поднимая глаз и мучительно осознавая, сколь низок вырез платья – спасибо, хоть амулет Валлентисов скрывал что мог. С разрезом на багряном подоле она ничего поделать не могла, он почти непристойно обнажал ногу.
Помня предупреждение Бринн, Кива не поднималась, стиснув зубы, а Навок не позволял ей выпрямиться так долго, что это казалось уже оскорбительным. Когда он наконец велел ей встать, она едва удержалась от гневного взгляда в его сторону.
Кива выпрямилась; жар от камина обжигал ей спину, но она не стала отходить вперед, иначе бы оказалась слишком близко к Навоку. В кресло она тоже не села – ждала позволения короля, которого, впрочем, не последовало.
Когда Кива подняла взгляд вопреки всем советам Бринн, то обнаружила, что глаза короля шарят по ней, и ее пробрало еще сильнее. Но она не дала себе погрязнуть в этом ощущении, и, стараясь скрыть неприязнь, прямо посмотрела на затянутого в черное человека, устроившегося в бархатном кресле.
Если
