ее в заблуждение? А потом она читала дело Оливии, и убеждала себя в обратном. Если бы она могла бы с ней поговорить, но не могла, ей запрещали. И даже сейчас, когда Оливия уже на свободе, Исабель никак не могла с ней встретиться, чтобы наконец-то услышать от нее ответы на свои вопросы. Девушка даже не хотела предполагать, что у Оливии не было ответов. Она свято верила, что Оливия поможет ей раскрыть подробности смерти ее отца, здорового мужчины, никогда не жалующего на здоровье, иначе она никогда не сможет доказать, что отец был честным полицейским.
Рейнальдо уперся одной рукой об стену, вторую руку сунул в карман. Словно статуя, замер, выжидая или ожидая.
– Сеньор? – она чувствовала, как тонкая струйка пота стекала по ее спине, ладошки стали влажными и липкими, в горле все пересохло. Ей хотелось, чтобы он ответил, дал ей временное успокоение.
– Ты можешь идти, – отозвался Рейнальдо, не поворачиваясь к ней. – У тебя документы, которые ты должна подготовить. Они должны уже быть готовы! Мне они могут понадобиться в любую минуту! Ночь будет долгая.
Исабель выдохнула – отсрочка. Это уже радовало ее, небольшая, но она пока работала, пока еще могла приходить в этот офис, могла надеяться на то, что Максимилиано простит ее, что все еще могло стать, как прежде или как-то иначе, лучше, теперь все зависело от Оливии, им необходимо было встретиться как можно скорее, чтобы Исабель успела ей рассказать, но, девушка мысленно застонала – ей нужно было идти и заниматься документами. Она устало вздохнула и направилась к столу. Сеньор Рейнальдо ее хотя бы выслушал…
…
– Он не хочет меня слушать, – Эва бросила сумочку на столик и плюхнулась на диван. – Мама, вот как мне заполучить его.
– Милая, – Глория присела на кресло и сбросила туфли, – вот зачем он тебе? Он же в отцы тебе годится. Обрати внимание на Максимо, он молод, красив, умен, и какие у него перспективы.
– Мама, – в ее голосе послышалось раздражение, – опять ты за свое, и почему ты Макса зовешь Максимо?
Глория улыбнулась:
– Мне нравится это имя, – она потянулась в кресле. – Почему я не могу его так называть?
– Но это не его имя, – заметила Эва. – И хватит, пожалуйста, – попросила она, – в машине ты со мной соглашалась, сейчас снова начала говорить о Максе. Меня интересует Рейнальдо, – она щелкнула пальцами, стараясь привлечь внимание Глории и зафиксировать. – Мужчину, в которого я влюблена, зовут Рейнальдо.
– Это сейчас, – согласилась с ней Глория. – Ты очарована им, возможно влюблена, подумай, что будет через десять лет, двадцать? Он станет стариком, а ты будешь в самом расцвете сил, – Глория выпрямилась, наклонилась в сторону дочери, – вот, как я сейчас, а рядом с тобой будет пожилой мужчина. Тебе будет хотеться путешествовать, а ему просто сидеть дома.
Эва поморщилась:
– Он не будет стариком, – неуверенно произнесла она.
