говорю, – не знаю вашего имени-отчества…
– Мария Дмитриевна, – отвечает Силантьева, – вам Катерина не сказала?
– До последнего момента я понятия не имел, куда она меня ведёт, – объясняю. – И кто вы такая, тоже сообщила уже в этом кабинете. И я прошу у вас прощения за беспокойство, Мария Дмитриевна. Сообщать ничего не надо, все уже в курсе и активно ищут преступника. Если сомневаетесь, то можете позвонить в Берёзовскую ЦРБ, товарищу Мельнику. Он, конечно, отругает меня потом, за то что я уехал без разрешения, но мои слова подтвердит.
– Берёзовской? – удивляется она, но уже без прежнего напряжения, – далеко же вас занесло.
– Всех манят огни большого города, – отвечаю.
В глазах доктора Силантьевой беспокойство сменяется любопытством. На парня из захолустья я непохож. Дорогие импортные джинсы, модная рубаха. Женщины замечают такие вещи, тем более женщины, живущие в достатке.
Марию Силантьеву можно было бы назвать красивой, если бы не тонкие, чересчур сильно сжатые губы и пронзительный взгляд карих глаз, который норовил забраться прямо под кожу. Лицо её было очень подвижным, эмоции постоянно сменяли друг друга.
От этого, казалось, что она подразумевает больше, чем произносит вслух, а в моих словах всё время ищет двойной смысл. Это слегка пугает.
Я думал, что после расспросов, меня отведут в обычный врачебный кабинет, но Мария Дмитриевна твёрдо решила взять дело в свои руки.
– Кто же вас так? – спрашивает она, беря в руки большой шприц.
– Мария Дмитриевна, – говорю, – я правду говорю. Не надо избавляться от свидетеля.
– Смешно, – она смотрит на шприц и позволяет себе улыбку. – Вы случайно не артист?
– Я фотограф, – отвечаю.
– Вот уж не думала, что это опасная профессия, – она кивает на рану. – Неудачно сняли кого-то?
– Ограбить меня пытались, – уступаю ей в словесной дуэли.
– В Берёзове творятся такие страсти, – она ловко, не прекращая говорить, обкалывает мою рану новокоином. – И почему вы стали жертвой? Носите при себе большие ценности?
– Аппаратура у меня не дешёвая, – отвечаю, – но, к счастью, всё уцелело. Ай!
– Терпите. А как вы с Катей познакомились?
Вот ключевой вопрос. Поэтому я удостоился чести оказаться в руках у зам. глав. врача.
Силантьева откладывает шприц, и о дальнейших манипуляциях я могу только догадываться. Бок быстро и полностью немеет, а я с момента появления на сцене колющих предметов упорно смотрю в стену. Не люблю я их.
Ситуация располагает к откровенности. Конечно, она мне не ногти вырывает, анестезия действует отлично. Но всё это позвякивание медицинских инструментов по металлу создаёт атмосферу доверия.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
