края которых были обожжены пороховыми газами вследствие выстрела с близкого расстояния. Перед своим носом он увидел стеклянный коричневый флакон без крышки, что держал перед ним тот ублюдок в спецодежде. Александр стал резко мотать головой из стороны в сторону, так как вдыхать пары нашатырного спирта уже было невозможно. Мужчина убрал лекарственное средство от его лица и произнёс: «Да, слабенькие вы – менты на расправу. Выключился ты после одного удара прикладом. Где вас таких берут вообще?». Участковый поднял голову и увидел перед собой того сумасшедшего, что закрывал флакон с нашатырным спиртом и продолжал диалог: «Подружка твоя сбежала. Бросила тебя. Будешь и за себя и за неё отдуваться! Что это за инфекция?».
– Откуда мне знать?
– Всё вы – представители власти знаете. Ты, вон, вооружён до зубов, автомат, гранаты. Военным, небось, помогаешь во всё подряд стрелять, в тех, кто без погон?
– Ты идиот? Военные меня и ту медсестру чуть не пристрелили! Что ты городишь? Развяжи меня!
– Ладно, старший лейтенант, слушай сюда! Моя жена, дочка… больны они сильно. Я с ружьём из дома не выхожу, но вы вдвоём из центра города прибежал. Все в крови, бинтах, ссадинах. Значит, привиты, раз не заразились и не стали остальными бешеными уродцами. Мне нужен антидот от этой инфекции для моих жены и дочери. И я так понимаю, что простым людям его не получить, поэтому соображай быстрей!
Мужчина отошёл от Саши и открыл обзор на то, что находилось за его спиной: маленькая девочка, лет десяти на вид, одетая в красном, длинном платье. Она была полностью обмотана серебристым хозяйственным скотчем, начиная от колен и заканчивая ртом. Ребенок находился в сидячем положении на деревянном стуле, издавая то и дело звуки, отдаленно напоминающие рычание. И с приличными усилиями та пыталась шевелиться на стуле. На её шее справа имелся отчётливый след от укуса и, судя по размерам, от детской челюсти. Вокруг впадин от зубов на коже была размазана уже свернувшаяся кровь. Бантики такого же ярко – красного цвета, что и платье, отчётливо выделяли две чёрных косички на голове. Её лицо было бледно – жёлтого цвета с огромными, тёмными синяками под глазами, которые неестественно подёргивались. Сумасшедший возился за спиной у участкового, чем – то гремел на металлическом верстаке. Из – за сидячего положения Александру было видно только ближайший к нему край верстака. Токарев, как и та маленькая школьница, от колен и до локтей был обмотан хозяйственным скотчем. Но, в отличие от неё, у него рот заклеен не был. При попытках хоть как – то пошевелить своими конечностями, полицейскому стало ясно, что самостоятельно освободиться тот не сможет. Руки были крепко соединены запястьями друг с другом за спиной, где в том самом месте пересечения ощущались онемение и невыносимая тяжесть. Да и связаны они были таким образом, что ими не то, что пошевелить оказалось невозможно, участковый их вообще не чувствовал.
– Давай так! Товарищ полицейский! Ты прямо сейчас расскажешь
