с самым независимым видом: «Спасибо, но… наверное, просто повезло…»
– Я Агата, – сказала Агата и протянула нежную, уютную ладошку.
– Йорик, – ответил я, не сразу выпуская ладошку из своих рук.
Какое-то время мы стояли молча.
– Ну… – замялся я, не зная, что делать дальше. – Я, наверное, пойду…
– Куда? – удивилась Агата. – Ты же весь день, наверное, не ел. Скоро ужин…
– Ничего-ничего, – ответил я, обмирая, – я и не голодный…
Агата подняла на меня свои дивные, с поволокой глаза: «А я вам жаркое приготовила».
***
Лягушки в шахтном отстойнике надсадно горланили, чуя приближение ночи. Утки притихли в камышах. Комары тонко звенели, виясь столбами в предвкушении нашей крови.
Мы сидели у костра. Агата и я – под одну сторону, Аркадий со своим термосом и Виктор Иваныч – по другую.
На столике в алюминиевых тарелках густо дымилось только что снятое с огня жаркое с тушенкой, лежал нарезанный хлеб, пучок редиски, стояли бутылки с водкой и одна – с вином.
– Ну что, ребятки? – сказал Виктор Иваныч, поднимая стакан. В свете костра, со своей черной, с проседью, бородой, он походил на цыгана. – Сегодня мы все хорошо полетали. Много людей повозили. К тому же, бесплатно… Поэтому люди остались довольны, ну и мы… Потому что не для себя летали, а чтобы вспомнить нашего друга, – человека хорошего, – который много хорошего для нас сделал, и который, наверное, на нас не будет в обиде… Да, Игорь? – Спросил Виктор Иваныч у темного неба. – Игорь всегда любил, – пояснил он, – чтобы человек не просто так летал. А чтобы он с удовольствием летал. Чтобы в нем искра была!
Аркадий наполнил крышку термоса и выпил.
– Всегда ты, Аркаша, не дождешься, когда я тост скажу, – упрекнул Виктор Иваныч.
– Я думал, ты уже сказал, – ответил Аркаша и снова наполнил крышку. – Это за вторую часть будет, – объяснил он.
– Э-э-х, – махнул рукой Виктор Иваныч. – Пока ты тут пьешь я уже забыл, какой тост хотел сказать.
Пилот вздохнул и снова посмотрел в небо: «За тебя, Игорёк». Потом перевел взгляд на меня: «И за тебя, Йорик. Потому что искра в тебе есть».
И выпил.
Мне стало не очень уютно от того, что меня объединили в один тост с покойником, но виду я не подал и тоже выпил. Выпил и Аркадий. Агата, видимо, не употребляла алкоголь, потому что лишь коснулась губами вина в своем стакане.
Ее профиль в свете костра был…
– Черт! – спохватился я. – Велосипед!
– Твой сосед уехал на нем, – сказала Агата.
– Как сосед?! – воскликнул я.
– Высокий такой. С бородкой. Немного седой. Он сказал, ты у него сможешь забрать, когда вернешься. Улица Ленина, шестьдесят восемь «а».
– Ну да, соседний дом, – ответил я. – Но почему он здесь не оставил? Мне-ж пешком теперь целый…
Агата снова посмотрела на меня: «Ты точно не можешь еще остаться?»
***
