гиганта-циклопа. Звук все приближался. Я не могла отвести глаз от окна, мне хотелось узнать, что будет дальше. Я увидела гигантскую ногу на одной из улиц. Я запаниковала. Присмотревшись, я поняла, что это роботическая нога, похожая на паучью, с широкой плоской стопой для большей устойчивости. За ней последовал огромный желтый луч прожектора. Я решила присмотреться и прильнула к окну. Я пришла в ужас. Мой мозг словно начал себя пожирать, я бы описала это так, ибо он никогда не видел подобного. Теперь я поняла, что успокоительное нейтрализует мой недуг. Я не чувствую себя плохо – у меня болит голова, но не более. О Часовой, храни меня бессознательную, найден способ нейтрализации этого недуга. Я могу спокойно смотреть, куда хочу, главное – соблюдать дозировку. Я сообразила, что эта махина на улице представляла собой сферу с огромным прожектором на трех ногах. Она патрулирует город и, вероятно, вычисляет кого-то, предупреждая патрули. Никаких кабин или орудий я не увидела, а значит, эта штуковина автономная. Как она называется? Я осмотрела плакаты и нашла один с этой штукой. Она светила на какого-то маргинала, избивавшего беззащитную женщину, а на фоне были дубинки и пистолеты. Снизу красовалась подпись: «Смотрящие защищают темные улицы от недостойных». «Смотрящий». Звучит красиво. Эти штуки усложнят мне задачу, но густые клубы пыли укроют меня. Я думаю, что даже смогу слиться с толпой на улице. На улице было столько людей… У меня слишком много вопросов. Но сначала нужно было повторить мой ежедневный ритуал. Одежда-сумка-календарь. Я была уже почти готова, у меня все еще оставалось много вопросов. Двенадцатый год после революции – для меня загадка.
Я решила выйти через окно на крыши и добраться до заброшенного дома. Не все, что было при мне до смерти, осталось в моей квартире. К примеру, с собой у меня не было ни кинжалов, ни мыла. Зато металлическая табличка осталась со мной. И ножик для металла. Раньше в моем кармане всегда лежала зажигалка. Теперь там еще лежит и Пентарион. По моим расчетам одна восьмая шприца должна была помочь мне успокоиться. Эта доза была слишком мала, чтобы ослабить меня. Я нашла метод борьбы с недугом – это уже хорошо. Вновь я на крыше, и вновь я удивляюсь апокалипсису. Высоко в небе я увидела вспышки пулеметов самолетов, до меня доносился рокот пропеллеров. Такие, я уверена, перемалывают головы мертвым пилотам. Мне представлялось поле боя с траншеями, грязью и миллионами пуль, которые тонут в земле, пропитанной агонией, вместе с людскими телами. По всему городу ходили смотрящие, внушающие страх, а на фоне была башня Часового. Я должна было понять, с кем мы воюем и почему. Я перемещалась по крышам быстро, чтобы не попасться смотрящим. Каждый мой шаг, наверное, был слышен жильцам верхних квартир, но им сейчас было не до этого. Вот заброшенный дом – моя вторая обитель.
Я вновь вошла через окно, взяла штук тридцать ножичков и вернулась на крыши. Я услышала крики в переулке рядом с домом,
