не суть.
Камилла задумчиво накручивает прядку на указательный палец.
– В детстве, пока ты не уехала, я дружила только с тобой и Тайлером. Других детей не было.
– Ты уверена?
– Более чем.
Хэвен вздыхает. Вопросов теперь больше, чем ответов.
– Тогда я вообще ничего не понимаю. Я ведь вспомнила его. Вспомнила его так… ярко. Будто это воспоминание было самым важным. Мы явно были достаточно близки.
На минуту в палате воцаряется молчание. Хэвен нервно комкает пальцами края простыни, а Камилла сдирает с ногтей розовый лак.
– Знаешь, думаю, нам нужно пока оставить это, – задумчиво произносит Камилла. – Меня больше волнует то, как твоя бабушка умудрилась стереть тебе память.
– Я понятия не имею.
– Значит ли это то, что она была … как-то связана с ним? Со всем этим?
Хэвен до боли кусает губу. Конечно же, она думала об этом. И она понимает, насколько велика вероятность того, что Клавдия напрямую связана с происходящим.
– Возможно.
Снова наступает молчание, Хэвен слышит, как тихо переговариваются медсестры в коридоре, а потом Камилла снова начинает говорить.
– А то, что она сказала тебе запомнить? Никогда не забывать. Те три вещи. Они ведь что-то значат, верно? Должны же они что-то значить.
Хэвен пытается думать. Пытается сосредоточиться на ее вопросе, но раскалённый гвоздь забивается все глубже в ее измученный мозг.
Дневник.
Вероятно, тот, что она нашла в комнате Клавдии. Но что в нем такого важного?
Рябина.
Странное чувство, охватившее ее на похоронах бабушки. Ей так сильно хотелось подойти к тому дереву и сорвать горсть огненно-красных ягод, но по непонятной причине она боялась это сделать.
Кувшинки.
Все украшения, что дарила ей Клавдия. Браслеты, кольца, подвески. Все они были украшены этими цветами. А в спальне у бабушки, в вазе возле кровати была кувшинка.
– Важны. Бабушка сказала, они – единственное, что важно.
– Но почему?
– Не знаю. Этого она не сказала.
Камилла отрывает последний кусочек лака с ногтя на большом пальце.
– Рябина, кувшинки. Это все растения. Надо подумать, для чего их используют?
– Эм… Птицы питаются ягодами рябины во время долгих зим.
– Нет, не то. Нетрадиционная медицина? Разнообразные растения используются для изготовления лекарств в культурах всего мира.
Хэвен сильнее закусывает губу, пережидая новый приступ головной боли. Лекарство – это, несомненно, то, что ей сейчас нужно. И все эти больничные капельницы особо ей не помогают. Как не помогли и Клавдии. Возможно, ей нужно нечто другое.
– В качестве лекарства рябину и кувшинки нельзя использовать.
– Хм, – Камилла подпирает подбородок кулаком. – Хэвен вспоминает, как подруга делала так в детстве,
