Потом я принес ей конкрет вместе со своими извинениями, которые она не приняла. Твоя бабушка была настоящим ураганом. Смерчем. Стоило ей войти в комнату, она втягивала все на своем пути. А уходя, она оставляла за собой огромную пустоту.
– Да, я знаю… – прошептала Талин. – Ты так любил ее…
– Зачем говорить в прошедшем времени? – улыбнулся Теодор. – Ладно, довольно пережевывать воспоминания! Хочешь что-нибудь съесть?
– Да, с удовольствием.
Теодор достал из холодильника коробку яиц.
– Ты примирилась с желтками? – спросил он смеясь.
– По-прежнему нет.
– Тогда белковый омлет!
Они вместе приготовили салат из соцветий огуречника, продолжая разговор и смеясь. Теодор как никто умел рассказывать смешные и пикантные анекдоты. Впервые после смерти бабушки Талин провела хороший вечер. В дом Ноны она вернулась в одиннадцатом часу. Погруженная в свои мысли, вошла на веранду и повернула выключатель. Вспыхнули розовые лампы, залив помещение теплым светом. Звонок телефона привел ее в себя. Она поколебалась, увидев номер, высветившийся на экране мобильного, и нехотя ответила.
– Где ты? – почти кричал Матиас. – Я звонил тебе не меньше трех раз.
– В Бандоле.
– Ты ведь должна была остаться на этот уик-энд в Париже.
Талин не ответила. Какая-то часть ее еще была в Мараше с Луизой и ее родными, а другая – с Теодором. Она устремила взгляд на французское окно и окуталась запахом гелиотропов, чтобы почувствовать себя в безопасности.
– Талин, я с тобой разговариваю. Ты меня слышишь?
– Да…
– Когда ты вернешься?
– Понятия не имею.
– Как это?
Матиас прилетел из Нью-Йорка и хотел, чтобы она была дома. Так было всегда. Он постоянно уезжал, мотался в командировки во все концы земного шара… А Талин должна была подстраиваться под его график и быть дома всякий раз, когда он возвращался в Париж. Она находила это несправедливым, но всегда подчинялась. Сегодня вечером впервые это стало ей невыносимо.
– Ты же знаешь, как я люблю, когда ты дома, когда я возвращаюсь, – говорил Матиас. – Садись на поезд и возвращайся.
Талин напряглась.
– Нет.
– Я думал, тебе хочется меня увидеть.
– Я не могу вернуться. Мне надо остаться здесь.
– Ты в доме?
Она не хотела, чтобы он это знал, почему-то чувствуя потребность защититься.
– Да, – нехотя ответила она.
– Нам надо поговорить о продаже.
– Какой продаже?
– Ты могла бы взять очень хорошую цену за этот дом.
Талин затошнило. Легкость, с которой Матиас это сказал, была ей невыносима. Она не ответила, не хватило духу спорить с ним сейчас.
– Созвонимся завтра, я устала.
– Когда ты вернешься? – настаивал он.
– Скоро.
Она отключилась
