встречаются с моими, он наконец перестает двигаться и становится похожим на водоросли.
Жгучие водоросли.
Я сжимаю кинжал одной рукой, другой хватаюсь за рог змея и дергаю. Кинжал падает на илистое дно, в воде появляется еще больше крови, и раздается новый пронзительный крик.
Я бы хотела излечить рану, но у моей слюны, в отличие от змеиной, нет магических свойств. Боги знают, я пыталась после происшествия на рынке. Единственное, чего добилась, – заставила Сибиллу и Феба заподозрить, что меня ударили головой при рождении.
Минимус обвивается вокруг меня, пока я глажу его спинные плавники и радуюсь, что кинжал не задел глаз.
Скоро мне понадобится воздух, но, пока мои легкие не иссякнут, я буду обнимать это странное животное. Я так хочу защитить его от жестокости людей и установить мир между нашими видами.
Когда жжение в легких становится невыносимым, я выныриваю на поверхность, и умный зверь тянет меня к берегу. Но прежде чем мы прорываемся сквозь прибой, я отталкиваю змея. Он не уходит. Я снова толкаю его. Он остается.
Я пытаюсь произнести «Уходи», и мой рот наполняет соленая вода. Но я сжимаю губы и толкаю. Глаза змея, черные от века до века, пристально смотрят в мои. Он, должно быть, чувствует мои мучения – наконец ослабляет кольца своего тела и отворачивается.
Молясь, чтобы он не понял неправильно, почему я заставила его уйти, я выныриваю, отплевываясь. Платье снова пузырится, и я его приглаживаю, подплывая к набережной напротив той, где меня оскорбил свино-фейри. Я добираюсь до вмурованной в каменную стену лестницы и, перебирая руками, взбираюсь по ней.
Выбравшись на сушу, я сплевываю и стряхиваю соль и выжимаю воду из волос. Оглядываясь через плечо, вижу военное судно, пересекающее канал в нашу сторону. Волосы Катона развеваются как белый флаг и светятся, как и его глаза. Спрайт отпрыгивает от сержанта и несется обратно к своему хозяину.
– Эта девушка напала на меня! – заявляет огненный фейри. Уши у него длинные, с них свисают рубины размером с ноготь моего большого пальца. Еще больше красных камней сверкает в его каштановых волосах длиной до пояса, камни украшают жилет, который он носит поверх расстегнутой белой рубашки. Этот фейри, без сомнения, из высокой знати.
Лодка Катона плавно останавливается между нами.
– Почему она напала на вас, маркиз Тимей?
Значит, я схлестнулась с маркизом. На одну ступень ниже герцога. На две ступени ниже королевской семьи.
– Почему? – маркиз выпучивает янтарные глаза. – Ты имеешь в виду как?
– Нет. Я имею в виду почему. Почему девушка напала на вас?
– Потому что чистокровный назвал меня шлюхой, – фыркаю я.
Голова Катона поворачивается ко мне. Он бросает на меня взгляд, который заставляет меня поджать губы.
– Тебя следовало бы избить за твою дерзость, – рявкает маркиз.
– А тебя следовало бы… – Прежде чем я успеваю произнести слово
