и реже… Маккарти были уже не молоды, и из знакомых у них была разве что соседка Вайолет, с которой они время от времени проводили вечера за игрой в домино, делясь друг с другом сплетнями. На этом их общение заканчивалось, так как было лишь лекарством от скуки. Племянница Карлайла Сара успешно вышла замуж и покинула дом семь лет назад, тоже переехав жить в другую страну. Не знаю, навещала ли она их хоть раз с тех пор?
Старики выше всего ценят внимание и любовь, ведь им часто кажется, что они стали никому не нужны. Возможно, Сьюзан и Карлайл уже были близки к тому, чтобы так думать: мы появлялись редко, увязнув в своих делах. Страшно подумать, каким пустым и холодным казался без нас этот огромный дом…
У них же никого не осталось, кроме нас. По крайней мере, теперь.
Внезапно воздух прорезал радостный вопль, и в комнату влетел Джейк, размахивая букетом желтых хризантем:
– Ну, ребята, что у нас за повод?
На лице его сменилась целая гамма чувств: от удивления и разочарования до глубокого стыда. Он закрыл букетом лицо и не увидел, как Сьюзан зажмурилась и резко откинулась на спинку дивана, содрогаясь от беззвучных рыданий. Билл и Карлайл испуганно переглянулись, а Сэм сквозь зубы процедил:
– Ну ты и дурак!
ГЛАВА 2
– Я ж не знал! – оправдывался Джейк, пока мы пытались успокоить Сьюзан.
Не могу сказать, что я обрадовалась, когда комната пришла в движение. Все суетились: Мэри бегала вокруг дивана с графином воды, Билл мочил полотенце и прикладывал его к морщинистому лбу женщины. Время испещрило его частыми складочками, но это, пожалуй, было единственным, что напоминало о возрасте Сьюзан. В ее светло-голубых глазах по-прежнему искрилась молодость, и, когда она улыбалась, она выглядела почти так же, как и десятки лет назад. Наконец дрожь прошла, дыхание выровнялось, а лицо перестало выражать какие-либо эмоции. Однако оно вновь омрачилось грустью, когда Сьюзан разжала опухшие веки.
– Может, полежишь еще? – спросила Бекки, но та только покачала головой.
Мы аккуратно усадили ее, подложив под спину подушку. Джейк глубоко вздохнул и, немного помедлив, сел на ковер рядом с диваном и взял Сьюзан за руку. Сейчас он снова был похож на четырехлетнего мальчишку со взъерошенными черными волосами и карими глазами, виновато потупившегося в пол, пытавшегося объяснить ей, как умудрился разбить старинную семейную вазу. Ему было так же неловко, и он так же плохо представлял себе, что сказать.
Даже теперь, спустя много лет, было в нем что-то детское. Наверное, он не утратил способность наивно радоваться любым пустякам и открыто выражать свои чувства. В этом мы были похожи. Джейк не умел лукавить, и порой, задав ему вопрос, на его прямолинейную честность обижались. Но недолго: его искренность могла подкупить любого.
Джейк поцеловал руку Сьюзан:
– Прости, ладно? Я ведь не знал!
Нам и в голову не могло прийти, что у нее умер родственник.
