именно так, и Бог услышал его…
Муж Лизаветы, Сабинин отец, погиб давно – утонул в реке, когда дочери было всего два года. Отца девочка и не помнила вовсе, всю свою коротенькую жизнь провела с матерью и дедом. Но какая ладная была эта семья… А теперь осталась одна Лизавета, как одинокое легкое перышко в воздухе после улетевшей птичьей стаи, никому не нужное, гонимое ветром… Да, похоже, шептались люди, потеряла Лизавета и себя от горя и одиночества. Вот уж действительно, пришла беда – отворяй ворота!
…Андрей сидел на полу своей комнаты, грустно вглядываясь в фотографию Сабины. Он вспомнил, что когда-то в школе умудрился незаметно стащить эту карточку с ее парты. Они учились в одном классе, и Сабина всегда ему нравилась. Что-то в ней неизменно трогало его душу. Была ли это любовь, он тогда не знал, да как-то и не задумывался, но при взгляде на нее ему всегда становилось тепло и спокойно – так, словно он смотрел на родного, близкого человека. И когда в последнем классе она стала дружить с Мишкой, Андрей вдруг почувствовал, что ему больно и неприятно видеть, как этот бугай уверенно обнимает ее за плечи, как покорно она следует за ним…
Что случилось с тобой тогда, Сабинка? Мысленно спрашивал Андрей у фотографии. Где ты?
Во дворе послышался какой-то гул, раздались тревожные крики. Андрей подошел к окну и увидел, что внизу столпился народ и вьется, и шумит, как растревоженный улей. Он и сам не знал почему, но всякий раз, когда он видел подобное скопление людей, его охватывало неприятное, сосущее чувство тревоги.
Нужно посмотреть, что там случилось!
Надо сказать, что в доме с недавнего времени полным ходом шел крупный ремонт. Круто менялась вся жизнь вокруг, менялся и их дом. Какой-то предприимчивый коммерсант присмотрел себе под офис первый этаж, договорился с нужными людьми и, не откладывая дела в долгий ящик, быстренько выкупил несколько квартир, а заодно, воспользовавшись преимущественным правом – и большой теплый подвал под ними: его он планировал использовать то ли под сауну, то ли под кафе, то ли под какое-то производство. Судя по тому, как энергично кипела здесь работа, планы у него были грандиозные. Люди в спецовках с утра до позднего вечера что-то ломали, выносили, замешивали, принимали машины с кирпичом, вагонкой, кафельной плиткой…
Время от времени новоиспеченный хозяин помещений или его зам (определить, кто из них кто, было довольно сложно, поскольку оба держались вальяжно и высокомерно, всегда при полном параде, в начищенных до блеска дорогих ботинках и шикарных костюмах) приезжали следить за ходом ремонта: то одобрительно кивали, то распекали рабочих на чем свет стоит.
Возникновение всей этой строительной суматохи вокруг дома, появление лощеных бизнесменов на блестящих, как новые игрушки, иномарках, даже шум двусменно производимых работ, как ни странно, не вызывали протеста со стороны жильцов. Дело в том, что очень быстро многие поняли выгоду такого соседства: заботясь о собственных помещениях,
