подняла глаза на замолкшего старика. Его лицо выражало испуг и удивление.
Городской староста, обросший реденькой рыжей бородой, и вся его свита, попятились прочь, но люди, стоявшие позади них, не двигались с места в сковавшем их оцепенении.
Даже палач незамедлительно сбросил петлю с шеи Мириам и поспешил отойти от нее.
Толпа расступалась перед человеком на боевом коне. Он направлялся прямо к приговоренной, игнорируя испуганные возгласы горожан. Мириам никогда не видела этого мужчину прежде. Может быть потому, что от него отчетливо веяло холодом.
«Северянин! Здесь, у крепостных стен города и до сих пор жив!» –удивилась она.
Он спешился, когда это стало удобно, и стремительно подошел к ней. Мужчина со страшным шрамом на лице. Вытащив кинжал из-за пояса, он одним уверенным движением разрезал путы на ее руках, и никто даже не посмел ему перечить.
– Темному магу – темная смерть, – его шепот едва был услышан. – Прости.
Он с силой полоснул лезвием прямо по раскрытой ладони Мириам. Она взвыла от боли. Ей никогда еще не было настолько больно. Все вокруг почернело, по щекам полились слезы. Она поняла, что упадет, но незнакомец быстро схватил ее за запястье и потянул куда-то вверх. Вынуждая встать на цыпочки, он обратил к толпе ее раскрытую рану. Кровь стремительным ярким алым ручейком струилась по пальцам мужчины, пробираясь к краям его рукава.
– Кровь темного мага черна как ночь, которую вы все так боитесь! – в голосе мужчины звенел сам металл. – Вам было мало войны? Молитесь за своих мертвецов! Довольно приносить невинных в жертву! Я – Морган Бранд, лорд вольного города Дагмера, Смотритель Изведанных земель. Наши правители прекратили свои распри, умерили гордыню, остановили голод и мор. Кто вы такие, чтобы перечить им?
Отголоски войны коснулись каждого горожанина. Любой житель Меццы знал, какой ценой был заключён мир. Их король сражался за свою веру, и готов был идти до самого конца в этой безумной битве. Но его люди, измученные смертью, потерями и лишениями, хотели только покоя. Оттого ни один лучник с крепостной стены не осмеливался пустить в ход стрелы. Ни одна из них не была предназначена для северянина, пришедшего к ним без меча.
– Мое имя Тадде Руаль, – только один мужчина оставался не окован страхом. Он приблизился, но не покинул седла, за что Мириам тотчас про себя нарекла его отъявленным трусом.
– Я знаю кто ты, бастард, – недобро ухмыльнулся Смотритель. – Скажи, бастард, стоит ли твоя обида новой войны?
Лицо принца потемнело, улыбка исчезла без следа. Десятки людей взволнованно глядели на него. Те, кто был наслышан о нем, ожидали, когда же его причудливо изогнутый меч освободится из ножен и снесет голову пришлому лорду. Но тот, хоть и был настроен пустить Бранду кровь, прислушался к голосу разума и развернул коня прочь. Посрамленный и озлобленный, он вынужденно сохранил мир своим молчанием.
Ведьму ждал суд, но Тадде никогда не отличался терпеливостью.
