ему голову.
«И пусть весь мир пойдет теперь прахом. Все муки того стоили. Как же ты хороша, принцессочка, просто чудо! – И сквозь хмель прорезалась единственная здравая мысль: – Жаль, что уроду достанешься».
Принцесса посмотрела на него осмысленным взглядом, словно единственная видела его настоящего даже сквозь оболочку чужого тела.
«Кто ты?»
Нет, не может быть! Ему так сильно не хотелось просыпаться от сладостного сна.
«Клянусь, я отрекаюсь от всех женщин, кроме тебя, и не возьму в постель другую, пока ты жива, и даже после смерти», – произнес он в мыслях, доступных лишь им двоим, и впился в губы отчаянным поцелуем. Мрак слетел с демона, проник в нее, опалил; нежные лепестки будто иссохли и опали в руку, а следом и она сама. Мертвая, бездыханная.
Микаш оборвал мыслесвязь и в несколько шагов оказался рядом. Как раз вовремя, чтобы подхватить принцессу, прежде чем она успеет рухнуть на пол. Гости шумели, озирались, шептались. Дражен моргал, не в силах постичь происходящее.
Сосредоточиться было трудно. Голова гудела. Дрожащими пальцами Микаш попробовал ослабить шнуровку на корсете.
– Воздух, ей нужен воздух! – просил он наступавших со всех сторон гостей, но они будто не слышали его.
– Унесите ее отсюда, скорее! – выкрикнул неровный старческий голос.
Микаш нашел глазами говорившую – немолодую служанку лорда Веломри. Нянька? Она звала его за собой, и он послушался. Они поднялись на второй этаж и проследовали в небольшую комнату, уставленную сундуками с одеждой.
– Лучше бы на улицу, – запоздало пробормотал Микаш, но служанка не расслышала.
– Клади сюда, здесь никто не помешает.
Он уложил драгоценную ношу на кушетку и снова принялся дрожащими пальцами бороться с корсетом. Со злости хотелось разорвать шнуровку, но страшно было причинить вред принцессе.
«Пожалуйста, пожалуйста, только живи! Я не хотел!»
Служанка оттеснила его к двери и взялась за дело. Микаш отвернулся, чтобы не видеть обнаженного тела. Того, что никогда не будет принадлежать ему.
Громко хлопнула дверь, и в комнату ворвался лорд Веломри.
– Что происходит? – строго вопрошал он. Важный, пышущий гневливой силой и властностью. Он был невысокого роста, подтянутый. В коротких светлых волосах пробивалась ранняя седина. Лоб избороздили глубокие продольные морщины. Голубые глаза опаляли презрением.
– Что происходит? Я отвечу тебе, душегуб проклятый, что происходит! – вызверилась служанка, отчего лорд опешил. – Ты чуть собственное дитя корсетом не удушил! И чего ради? Гостей потешить? Да пропади они пропадом!
– Помолчи, Эгле. Все с ней будет в порядке, – ответил он и обернулся к Микашу. – А ты кто?
– Оруженосец мастера Йордена. Ей сделалось плохо, и мне велели перенести ее сюда.
– Где
