стены продавец как раз пробовал пальцем остроту крохотного валета.
Увидев вошедшую в лавку троицу – Кайо, памятуя о вспышках в глазах ландскнехта предусмотрительно держался сзади – купец шагнул вперед:
– Доброе утро, господа! Что Вам угодно?
– Пока смотрим, – флегматично отозвался Мадельгер, окидывая взглядом выставленные мечи. Один привлек его внимание, и разноглазый потянулся к отсвечивающему голубым светом клинку.
– Осторожней! – торопливо предупредил его хозяин. – Ценная вещь! Больше трехсот лет!
Пальцы сомкнулись на холодной рукояти. Ландскнехт взвесил полуторник в руке: полностью прозрачный меч имел хорошую балансировку:
– Стекло, что ли? – фыркнул Мадельгер, сам прекрасно понимая, какую чушь он несет: во- первых, это будет слишком дорого, а во- вторых, материал слишком хрупкий.
Под сердцем недобро зашевелилась саламандра.
– Как можно! – оскорбился купец. – Лед! Создан самим Олафом – изгнанником, перед возвращением в фьорды!
Оффенбах покосился на него: чем хорошо храмовое образование, так это тем, что тебя с пяти лет заставляют зубрить генеалогию и биографию всех более ли менее знаменитых личностей. И вот это самое образование, вкупе с отличным знанием собственного семейного древа, в полный голос заявляли, что лавочник врет на голубом глазу. Ну, не был Олаф – изгнанник колдуном. Да еще и отдельный вопрос, вернулся ли он во фьорды… А значит, это странное изделие, ну, никак не может иметь столь длительную историю!
А продавец продолжал нахваливать свой товар:
– Вижу, господин ландскнехт, разбирается в оружии, – Мадельгер пока что не успел сменить цветастую одежду пешего наемника на черные тряпки шварцрейтара, – клинок отличный, идеально сбалансированный, прекрасно подходит для уничтожения ундин…
– А ещё он сломается, столкнувшись с настоящим металлом, – мрачно закончил за него Мадельгер, возвращая клинок на стену.
А еще веселее будет, если наемник встретится с каким- нибудь огненным колдуном. Или саламандрой. Например, той, что притаилась в груди у самого ландскнехта. Захочет барс, созданный из пламени, прогуляться… И будет очень весело стоять и смотреть, как твое единственное оружие весенней капелью оседает на землю.
В конце концов, Оффенбах остановил свой выбор на простой дертонжской скьявонеске9.
– Это же не рейтшверт! – взвыл Росперт.
– А я и не рейтар! – огрызнулся мужчина.
– На лошади будет неудобно, – Барнхельм не терял надежды переубедить приятеля.
– Спешусь перед боем, – недовольно дернул плечом разноглазый. – Расплачивайся и пошли. Мне нужно еще переодеться, перед тем, как с нанимателем встретимся.
Вряд ли человек, стремящийся отправиться в путь с ротой рейтаров, будет счастлив, если к нему заявится помятый после вчерашней пьянки ландскнехт.
К полудню
Скьявонеска – меч, обычно полутораручный, с гардой в форме буквы S
