" собирались на служения в театре. Туда же на восскресные служения стала ходить и Алина .
Поначалу это был восторг. Нравилось всё: люди, песни, проповеди. Закончив библейскую школу, Алина приняла водное крещение, стала почти своей. А потом пришло разочарование. Стала замечать: в проповедях пастора всё чаще звучат нападки на православную церковь, а Алина по наивности считала, что если прихожане разных кофессий служат одному и тому же Богу то должны быть дружны между собой. Неприязнь пастора к православной церкви и удивила, и разочаровала. А ещё отталкивало то, что "святое воинство" с нетерпением ждёт конца света. Ждёт и радуется: они будут спасены. Только они, а до остальных им не было дела: пусть гибнут. Зимой пришла гуманитарная помощь от американских евангелистов и те распри, которые начались при делёжке продуктов между "братьями и сёстрами" окончательно убедили Алину в том, что нужно уходить.
Но то, что уход будет таким болезненным она не ожидала. Мучило чувство вины перед Господом, считала себя предательницей. Даже молиться боялась. Такой разлад в душе незамедлил сказаться-заболела, попала в больницу. Впервые, очень болезненно дал о себе знать остеохондроз: головокружениями, полуобморочными состояниями…
Сколько же всего было пережито за годы совместной жизни! Не мог Стас всё забыть, зачеркнуть! Он сам говорил: "семья это святое". Он ошибся, увлёкшись женщиной, вскоре одумается и вернётся.
Он вернётся, а в квартире свинарник-обвела она взглядом комнату. Поднялась, принялась собирать разбросанные вещи. Почуствовала как голова снова наполняется лёгким звоном. Стала двигаться медленнее, но привычную для неё работу не бросала: подмела пол, вытерла пыль.
На кухне мыла посуду, думала: нужно поесть, ведь она почти ничего не ела в эти запойные дни. Открыв крышку кастрюли, поморщилась: вид, плавающих в золотистом бульоне кусочков курицы, аппетита не вызвал. Скорее наоборот.
Варёная дохлятина-снова поморщилась Алина. Выпить бы кефира…или стакан компота…а что если рюмку водки?…для аппетита.
Она за горлышко вытащила бутылку из-за газовой плиты. Но от запаха алкоголя к горлу подкатила тошнота. Алина вылила водку в раковину. В кухню притрусила "боксёрша". Постояла, будто оценивая ситуацию, затем стала метаться от дверей кухни к входной двери.
Странная собака-думала Алина, одеваясь.-Собака каким-то образом поняла, что хозяйка пришла в себя. Собака зовёт меня на прогулку. Интересно как животные мыслят? Люди словами, а они чем?
После прогулки стало легче и Алина всё таки поела суп. Точнее накормила себя им. Как кормят маленьких детей, нежелающих кушать: ложка за ложкой. "За папу, за маму". От еды или от слабости по спине побежали ручейки пота. Снова захотелось забраться в постель, но заверещал дверной звонок.
Стас неловко, бочком проскользнул в дверь. Они прошли в комнату, уселись в кресла, молчали, разделённые журнальным столиком как
