на которых строили семью вы, в корне отличаются от моих. Я хотел бы познакомиться с отцом вашего сына.
– Увы, – с преувеличенным сожалением ответила мама. – Его среди живых нет.
– Я хотел бы о нём хоть что-то узнать! Мне не всё равно, в какую семью я отдаю дочь!
– В мою! – с вызовом сообщила мама. – Кроме меня, у Ксара никого не осталось. Родители мои в позапрошлом году ушли.
– А родители мужа?
– Ещё раньше. Но с ними мы никаких отношений не поддерживали.
– Ваш сын, то есть, ваш грех молодости?! – наступательно спросил Лерин отец, и мама Лиля вспыхнула, побагровела от гнева.
– Дети грехами не бывают! – отчеканила она – Вы, чем словами бросаться, познакомьтесь с моим сыном, узнайте, что он за человек!
– Теперь это невозможно, – процедил Павел Анатольевич Савелов. И стиснул кулак.
Мама Лиля считала, что невозможного не бывает. В принципе. Надо только захотеть исправить ошибки. Не упираться рогом, не зацикливаться на обидах и оскорблениях, а взглянуть на мир по-доброму. И тогда мир на добро ответит добром.
– Всему своё время, – утешала она Леру. – Твой отец все поймёт правильно и изменится.
Лера жила теперь у Кораблиных. Её тихая мама Людмила Ивановна привезла к ним её вещи, и весь вечер они проговорили на кухне втроём, «о своём, о девичьем» – мама Лиля, мама Люда и мама Зита.
– Как ты только терпишь! – горячилась мама Зита. – Я б давно дала этому кормильцу пинка под зад! Права он будет качать! Добро ковать на головах у людей! Мы, вот, с Лилькой сами себя кормим, и ничего! И детей выкормили! И внукам поможем! И ни один хрен нас в своё дерьмо носом не ткнёт!
– Ладно тебе, успокойся, – обуздывала её мама Лиля. – Все люди разные. Что русскому в радость, для немца смерть! Мы – такие, Люда – другая…
– Не бери в голову, Люда, – сдавала на попятную мама Зита. – Это я – сгоряча! Феминистки мы с Лилькой дикие, амазонки! Не нашлось на нас порядочных мужиков!
– Да, – подхватывала, как могла весело, мама Лиля. – Я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик! А это, Зитка, тоже не есть хорошо!
– А что вообще хорошо? – вопрошала наступательно мама Зита и отвечала сама себе, обречённо: «А ничего! Только дети!».
– А дружба?
– Да, дружба – это святое! Дружи с нами, Люда, мы тебя в обиду не дадим!
– Меня, девочки, никто и не обижает, – улыбалась им мама Люда. – Поговорку знаете: муж голова, а жена шея? Куда шея повернёт… Я на рожон не лезу, соглашаюсь на словах с Пашей, а что мне делать – это уж я сама решаю.
– Молча!
– Да, молча. Нравится Паше считать себя в семье императором – на здоровье.
– Но ведь Лерка и тебе не сказала… – напомнила мама Зита.
– Лерочка скрытная. Она сначала сама должна убедиться, что поступает правильно…
– Ну, убедилась! – резюмировала мама Зита язвительно. И набросилась теперь уже на Ксаверия: «Ксар
