с третьего этажа.
– Во… – удивляется соседка, когда швабра с грохотом падает на асфальт.
Добежав почти до первого этажа, я вдруг с ужасом обнаруживаю, что не одета. На мне всего лишь нижнее белье и кухонный передник. Но не возвращаться же. Тем более я уже очень и очень опаздываю на работу!
– Ааа! – вылетаю я из железной подъездной двери, хватаю молниеносно швабру и скрываюсь внутрь. Сантехники не успевают очнуться и разглядеть, что там, под фартуком, соседка так и стоит с раскрытым ртом, а меня уже нет. Буря и натиск. Французский легион в действии.
А я ведь уже была во Франции!
На самом деле я вас обманула. Нет, не про трусы и передник. Я была во Франции. Один раз. Но, как во сне, все происходило будто не со мной. Казалось сказкой. По сути, ситуация такой и была. Два провинциальных кинематографиста – я и Олег, снимающие какие-то фантазии и поток сознания, отправили документальный пятнадцатиминутный фильм о танцующих в парке старушках не куда-нибудь, а в Канны. Страшная наглость. Но кино и есть сказка и наглость в одном флаконе, и оно работает по сказочно-наглым законам. Нашу работу рассмотрело жюри Каннского кинофестиваля и включило в программу! Вот так фильм, сделанный «на коленке» в провинциальном городе, попал в столицу мировой кинематографии на престижный кинофестиваль. И бац, дзыньь, прилетел ответ.
– Уважаемый месье Софронофф и мадам ЛерА. Приезжайте, ждем.
– А как же? Ой, что делается… это вот самое… И вообще…
– Вы не приедете? Но вы имеете право пройтись по красным ковровым дорожкам, представить свою киноработу всем продюсерам мира!
– Приедем-приедем. Конечно, приедем. Застолбите место хотя бы в заднем ряду огромного кинотеатра «Люмьер».
– Пардон?..
– Нет, это мы вам пардон. Мы, мы… чрезвычайно рады посетить столицу мирового кинематографа, уф.
(Рыдания за кадром) счастье и отчаяние. Выехать даже на три дня в Канны – немыслимое дело. Но мы выехали (бешеный рывок в пространство) и бродили, как очумевшие, по набережной бульвара Круазетт. Я купила себе духи с цветочным запахом. Лавандовые. Запомнилось мало что. Это все равно как утонувшего от счастья человека приподнимают над пучиной из шампанского, а он так пьяно-судорожно втягивает легкими воздух – ахха-ха! Хотелось рассмотреть страну подробно, каждую песчинку попробовать на вкус, потрогать все руками, обнять глазами. Но три дня в Каннах пролетели как сон.
Я только помню пару моментов.
Подъезжает автобус. Народу битком. Мы, работая всеми частями тела, по российской привычке пытаемся втиснуться в транспорт. И вдруг замечаем оголтелый ужас на лицах французских граждан, которые не привыкли толкаться нигде! Не успел, не попал в салон – жди следующего автобуса. Здесь личное пространство так же священно, как и частная собственность. Мы, смущенно хихикая и извиняясь, покидаем салон, стоим и смеемся на остановке.
– Вахаххххх, нет, ну ты видел
