схоластического метода.
Это противодействовало чрезмерному расширению ratio за счет auctoritas, а стремление к новым источникам и материалам, схоластический голод на материал, эффективно направлялся в сторону патристики. Симпатия к неоплатонической литературе, которая не угасала в период расцвета схоластики, также связана с мистическим настроением схоластического умозрения.
Наконец, следует отметить еще одно влияние мистицизма на схоластический стиль работы, которое носит более формальный характер.
Мистика часто смягчала абстрактность и сухость схоластического способа изложения, освобождала в схоластическом способе мышления и изложения место для разума и воображения, которые, в конце концов, важны для научной работы и изложения1, украшала и оживляла психологическими чертами преимущественно диалектико-метафизическую физиономию схоластики.
Таков краткий обзор форм и способов влияния мистицизма на развитие и формирование схоластического метода. Однако со стороны мистицизма это было не просто предоставление; мистицизм также находил в схоластике многообразные разъяснения и ориентации. Рассмотрение развития мистицизма в XII и начале XIII века выходит за рамки нашей задачи. Поэтому мы могли бы оставить это общее описание отношений между схоластикой и мистицизмом, тем более что анализ мышления и методов работы отдельных схоластов приведет к частым ссылкам на мистицизм и мистические влияния.
Тем не менее, целесообразно выделить среди мистиков XII века те фигуры, которые оказали влияние на развитие схоластики, и оценить их в зависимости от их отношения к схоластическим спекуляциям. Это, прежде всего, Руперт из Дойца, Бернар из Клерво, Вильгельм из Сен-Тьерри и Томас из Верчелли. Гуго и Ричард из Сен-Викторского будут подробно рассмотрены в специальном разделе этого тома.
Аббат Руперт фон Дойц († 1135), догматик, экзегет, литургист, историк, автор гимнов – все с точки зрения мистицизма – один из самых глубоких теологов XII века в Германии1.
XII век в немецких землях230. «С полным основанием, – пишет И. Бах, – богословие Руперта из Дойца, которое, естественно, облачено в одежды своего времени, должно быть названо мощным.
Здесь мы часто сталкиваемся с глубочайшей интимностью богатого христианского духа, который знает, как бежать от страданий земного существования в полноту божественной жизни, чьи вечные законы он исследует и возвещает детям человеческим как законы вечной любви231 В нашу задачу не входит, освещать учение Руперта об объективном продолжении работы Христа в таинствах232 или его учение о Троице, особенно его несколько сложное учение о невидимой миссии Святого Духа в Ветхом Завете233, или излагать его разумные взгляды на Церковь и Марию, или даже его идеи о философии истории. Для нас Руперт фон Дойц является предметом рассмотрения
Ср. конкретно о значении воображения B. Erdmann, Die Funktionen der Phantasie im wissenschaftlichen Denken, in Deutsche Rundschau XXXIV (1907) 346 ff.
Wetzer and Weites Kirchenlexikon X 1367 ff. Herzogs ßealEnzyklopädie XVII 229—243. Rocholl, Rupert von Deutz, Gütersloh 1886. J. Bach, Dogmengeschichte des Mittelalters II 243 ff. Hauck, Kirchengeschichte Deutschlands IV 416 ff. Hurter, Nomenciator II 25 ff. В своем Lehrbuch der Dogmengeschichte А. Харнак упоминает Руперта фон Дойца только в одном месте в примечании (III 386 A. 1), где он приписывает ему своеобразную спиритуалистическую доктрину консубстанциации. Ср. также Doyen, Die Eucharistielehre Ruperts von Deutz, Metz 1889; Denifle, Luther und Luthertum I 618; Cauchie, Rupert de Saint-Laurent ou de Deutz, in Biographie nationale, publie’e par l’Academie royale de Belgique XX (1909) 426—458.
Ср. C. v. Schäzler, Die Lehre von der Wirksamkeit der Sakramente ex opere operato in ihrer Entwicklung innerhalb der Scholastik, Munich 1860, 45—58.
L. Ianssens, Tractatus de Deo trino, Friburgi 1900, 847 ff.
