шли какие-то символы, написанные на четырёх листах с двух сторон, засушенный цветок примулы, вероятно, отсканированный вместе с бумагой, и снова текст, смазанный, уже зачитанный до дыр.
«Когда меня не станет, прошу тебя, лети с Лео Леоновенсом на «Аврору», начни обучение в разведке, как и твой отец, будь собой. Письмо сохрани, однажды ты разгадаешь моё сообщение и, надеюсь, поступишь правильно.
Люблю тебя, твоя бабушка Алекс».
Чехов нахмурился, упёрся локтями в штурвал и потёр переносицу.
– Мари?
– Да, майор.
– Убери копии в скрытый архив корабля, обходя защиту связывающего чипа.
– Информация будет недоступна никому кроме вас. Подтвердите запрос.
– Подтверждаю. Открой доступ, сними защитный экран, разблокируй входной шлюз.
– Запрос выполнен. Доступ открыт, защитный экран отключён, входной шлюз активен.
– Хорошо, – Чехов заблокировал доступ к управлению вручную и встал, – Мари, я отлучусь надолго, без меня не пускай никого.
– Да, сэр. Пока проведу очистку воды в бассейне, удачного дня.
Он схватил форменную куртку, нахлобучил на бок офицерскую кепку и удалился.
Глава 3. Старый знакомый
Время до встречи тянулось медленно, и Антон решил перекусить. Он прогулочным шагом вошёл в кафе на шестом уровне, заказал кофе, развернулся у стойки, пробегая взглядом по залу, и обратил внимание на столик в дальнем углу, – за ним сидел его одноклассник и друг детства Ричард Нейтан. Они были похожи, оба светловолосые, высокие и с правильными чертами лица, но в глубине глаз Нейтана не таилось столько невыразимой печали, тоски и отголосков прошлого, сколько хранил взгляд Чехова. Ричард сразу заметил его, и Антону ничего не оставалось, как подойти поздороваться; не то что бы ему этого не хотелось, но он бы предпочёл остаться незамеченным.
– Привет, Рич, – Антон пожал ему руку и поставил стакан с горячим кофе на стол.
– О, явление! – Нейтан ухмыльнулся. – Давно тебя не заносило. Заработался и забыл о нашем существовании?
– Вызвали. Так бы не прилетел.
– А… точно, «Аврору» ты не перевариваешь. Что на этот раз?
– Понятия не имею, ещё не ходил ни к кому. А ты как? Я слышал, провели деинициацию?
– Пришло время сменить отца… Ненавижу всё это! – Ричард занервничал, схватил салфетку с соседнего стола и стал рвать её на мелкие кусочки. Было очевидно, что тема ему всё ещё неприятна и вызывает болезненные воспоминания.
Чехов долго наблюдал за ним, сохраняя молчание, а когда смотреть стало невыносимо, сказал с искренним сочувствием:
– Мне жаль…
Нейтан бросил на него короткий взгляд, в котором лишь на мгновение мелькнула
