подметными письмами, направленные против указа Петра I от 1722 г., по которому царствующий государь имел право назначить себе любого приемника. Вместе с тем было слишком очевидно, что перед царевичем Петром все остальные кандидатуры меркли.
Остерман предложил женить внука Петра от первой семьи на дочери Петра от второй жены, на Елизавете, план более остроумен, чем практически возможен, и только характеризовал затруднительное положение господствующих партий. Екатерина с заклятыми врагами великого князя Петра всюду выдвигала, как свою опору, Голштинского герцога Карл-Фридриха, женившегося на старшей дочери Петра I, Анне. По всей видимости, последней с ее «десцендентами» и хотела передать трон. Находились и сторонники Елизаветы, прочившие ей в мужья Морица Саксонского.
Все эти комбинации не могли устраивать Меншикова, по той одной причине, что при их реализации сам Светлейший оставался как бы не у дел, и развитие дальнейших событий нетрудно было предвидеть. Вместе с тем, у Меншикова была старшая дочь, Мария, по возрасту подходившая для наследника трона, Петра Алексеевича. И Меншиков задумал произвести такой маневр, который ему едва когда-нибудь удался бы на поле брани: он изменил своей партии, стоявшей за Екатерину и ее дочерей, и перешел на сторону Голицына и Остермана, вождей партии великого князя Петра. Этот ход, поразивший его не совсем покорных друзей, попытавшихся взять его под надзор, был не столько актом мести Меншикова, сколько естественным выводом из создавшихся к этому времени «конъюнктур», был ход в сторону наилучшего обеспечения личных интересов. Перейдя на сторону своих врагов, он, с одной стороны, делал из них своих должников, с другой, втроем они составляли половину членов Верховного Тайного совета, а если учесть благотворность перед Меншиковым Екатерины, то Верховный Тайный совет, побочно направленный своим учреждением на ограничение своеволия Меншикова, становился игрушкой в его руках – так мало терял и так много приобретал Меншиков, изменяя своей партии.
Старые друзья предупреждали Меншикова против союза со старыми врагами, что они рано или поздно скажут ему: «Полно, миленький, и так ты нами долго властвовал, поди прочь!»146 Но Меншиков знал, что делал и с кем имел дело. Он даром не привык оказывать услуг и за поддержку партии Голицына потребовал согласия на брак своей дочери с великим князем Петром. Стать зятем и опекуном юного император, законного наследника престола, это значило много более чем рассчитывать на скромную благодарность герцога Голштинского в рискованной борьбе за его интересы. При таком обороте дела и новые друзья не осмелятся сказать: «Поди прочь!»
Существовала еще одна личность, от которой зависело очень многое, сможет ли Меншиков привести свои замыслы в действительность. А именно сама императрица. Ее формальная санкция проекту была необходима хотя бы для заглушения мнений иного порядка. Но уступит ли
Соловьев М. С. История России с древнейших времен. Книга четвертая. Том XVI – XX. Второе издание. СПб, Общественная польза, 1896, стр. 1016.
