Обычная городская жизнь обычного города.
– Пурелий, ты куда? Неужели сбегаешь, не отведав лучший бутон Зелёной долины?
Под общий хохот рыжая девица с пышными формами схватила себя за груди и потрясла ими вслед уносимому книгочею.
– Милая Ру-Ру! Сегодня ночью я написал для тебя сонет и прочитал бы его тебе, но эти благородные мужи похитили меня на их тайную свадьбу. Я не приветствую насилия, но что не сделаешь ради большой любви двух благородных воинов?
Публика захохотала ещё больше, обрадованная остротой книгочея, а один из стражников предупреждающе пробасил:
– Бока помну.
– Молчу, молчу, – быстро согласился Пурелий и крикнул девице. – Этот великолепный бутон я сорвал специально для тебя!
Книгочей разжал пальцы и полевой цветок, порядком помятый, упал в дорожную грязь. Стражники уже вносили иноземца в дом барона, а горожане окончательно переключились на свои заботы, когда рыжая девица подняла цветок.
– Ах, Пурелий, – произнесла она вполголоса и вставила растение в платье.
Глава 4
– Книгочей Пурелий Эдур Цес! – пробасил один из стражников, и они плюхнули молодого человека на пол.
Пару минут книгочей сидел спиной к собравшимся, как будто замерев от неожиданности, но потом повернул голову и увидел Бадьяра. Барон закончил с купальней, облачился в нарядную одежду и сидел на троне, с интересом рассматривая гостя.
– Ох, мой покровитель! – засуетился молодой человек, вскочил на ноги и поклонился. – Прошу прощения, меня забрали с философского диспута, поэтому я не одет, – книгочей посмотрел на свою одежду и удивился. – Ах, нет! Я же одет. Вот это да! Когда же я успел?
Пурелий заразительно засмеялся, оглядывая собравшихся. «Совершенный дурак», – подумал Гидон. «Хитрая вошь», – мысли казнахрона были осторожнее.
– О, лекарь Плантаж! Рад встрече! – увидев знакомое лицо, обрадовался Пурелий. – Как вчерашний вечер? Ох, а я в восторге от Ру-Ру. Великолепна, не так ли? Скотник Жостак Восьмой. И вы здесь! Как ваш запор? Я же советовал не налегать на сельдерей. Это растение больше подходит белым или красным. Сегодня удалось облегчиться?
Пурелий тараторил без умолку. И с таким невинным выражением лица, что невозможно было обижаться. Молодой человек проявлял искреннюю заботу, суматошил красивыми руками и покачивался, даже пританцовывал на каждом слове. Пока Жостак пучил от стыда зелёные глаза и хватал ртом воздух, неугомонный гость переключился на воеводу.
– Воевода Гидон…
– Хватит.
Казнахрон понял, что нужно вмешаться, иначе этот холёный малыш наговорит лишнего.
– Прошу прощения, если люди воеводы были недостаточно любезны, – с улыбкой произнёс Мортус, – но у нас обстоятельства чрезвычайной важности. К сожалению, не все знакомы с вами. Представьтесь, пожалуйста.
– Ох, пустяки. Стражники были добры, мы даже успели перекинуться парой слов о свадебных
