style="font-size:15px;"> – Да, с углом большая беда, товарищ Диавол, экзаменуйте его по всей форме. У вас же с собой эта… катушка?
– С собой. – Северин показал через плечо катушку от удочки, которой у него не было. – А угол на улице?
Возвращенцы переглянулись.
– На улице что? – удивилась Коричневая.
– А где он еще может быть? – возмутилась Желтая.
– Ничего они в своей преисподней не разбираются. – закивала Фиолетовая.
– Черт побери, недоучка.
– Языком русским сказали: почини угол! Об него люди убиваются! Он стоит. Ну вот что ты стоишь? – не услышав ответа Фиолетовая обратилась к публике. – Вот что он стоит? Она же ему никогда не откроет.
– Эй ты, она тебе никогда не откроет. – обратилась к гостю Желтая.
– Это она нас всех убила, ведьма, она не откроет, она боится. Черт побери.
– Как бы чего не унюхал, Цербер… Такой у нас хороший дом. – снова пробормотала Коричневая.
– Эй, Оксана… – пропел в щель между петлей и дверью Северин, – а я тебе куколку принес.
Дверь тут же открылась, ведьма затянула юношу в квартиру и захлопнула дверь. Возвращенцы сразу затихли в оцепенении.
Глава шестая.
В квартире было еще холоднее, чем на лестнице. Удивительно прямая сухощавая Оксана протянула дрожащую руку.
– Дай…
– Конечно, сейчас. – Северин полез в карман, достал сделанную из просроченного проездного, арбузной жвачки и пивной крышки куколку. Ловкие пальцы Оксаны набросили на тонкое арбузное горло красную ниточку, кукла задергалась на ней, в то время как возвращенная ведьма смотрела на гостя немигающими глазами. Волшебник ждал. Ведьма встряхнула куколку, так и не дождавшись реакции.
– Значит, сын безумия. – заключила она, закидывая реплику волшебника за спину.
– Нельзя задушить, да.
Женщина глянула на кухню, там было открыто окно.
– Небо в огне твоих рук дело?
– Да.
– Красиво.
Она снова посмотрела на него.
– Зачем пришел?
– У вас угол. Что скажете?
Оксана, кивнула ему в сторону комнаты. В классической спальне-гостиной однокомнатной квартиры со стенкой темного дерева, посреди коричневых язв бежевого ковра стоял табурет, а прямо над ним висела уродливая люстра с шестью плафонами на которых, как на ветвях священной Уппсальской рощи, висели куколки всех жителей дома. Волшебник тут же подошел к структурной композиции и услышал голос возвращенной.
– Я бы попросила…
– Извините. – и тут же оправдался: – Не маг смерти.
Возвращенная открыла крашеную балконную дверь.
– Если женщина из наших в сорок лет вешается, она знает, что делает. И никакой профсоюз не имеет права ее трогать. А если она прихватила с собой весь дом, то, значит, была причина,
