плавунцов и водомерок. Никто не мешал смотреть на его стремительный бег и мечтать о дальних плаваниях.
Когда тебе шесть лет и приходится ехать в трамвае сидя, немного увидишь в окно, которое начинается там, где заканчивается твой рост. Но, если встать на сиденье, то можно при желании даже высунуть руку в открытую половинку окошка. Иногда я пользовался этой возможностью. Конечно, это было безопасно, конечно, я не мог выпасть из окна ни при каком раскладе событий. Но! Бабушке такое мое легкомысленное поведение в общественном транспорте было, все-таки, не по душе.
Чтобы решить проблему раз и навсегда, она рассказала историю, как один мальчик высунул не просто руку, а всю голову во время движения. Трамвай как на грех проезжал мимо очередного столба. От удара о столб голова оторвалась, а безголовый мальчик упал в салон и умер.
Жуткий рассказ накрепко впечатался в мою память. Мало того, что я не пытался высунуть голову в окно, но даже руку выставлял только чуть-чуть, только пальцы, и те тут же убирал, как только приближался очередной столб.
Может быть, бабушкина смекалка научила меня беречь свою бесценную голову. И, возможно, только поэтому я до сих пор ею пользуюсь.
Как-то, ближе к вечеру, когда солнце уже спряталось за крыши домов, мы с бабушкой возвращались из очередного путешествия по городу.
В Ташкенте с уходом солнца жара спадает, но воздух еще некоторое время остается горячим, хотя и становится постепенно немного влажнее и мягче.
Обычно, наша поездка организовывалась следующим образом: Мы садились в трамвай на конечной остановке и ехали до следующей конечной. В дороге я смотрел по сторонам и пил приготовленный бабушкой чай из бутылки. Потом мы выходили из своего трамвая и садились в трамвай другого маршрута. Снова ехали до конечной или выходили по пути у какого-нибудь парка или сквера. Если неподалеку был магазинчик с игрушками, бабушка обязательно покупала мне что-нибудь недорогое, но памятное. Потом ехали назад.
Такой вояж занимал с остановками в парках весь день.
Чаю хватало часа на два. После того, как бутылка пустела, мы не пропускали ни одного автомата с газировкой, ни одной бочки с квасом или морсом. Заключительный этап путешествия самый критический. Трамвай из центра шел около часа. Бабушка устала. Внук извертелся. Морс вышел с потом…
Возле нашей остановки все жаркое время года стояла желтая бочка с пивом. Приехавшие с работы мужики обступали оазис и шумно поглощали пенный напиток. К бочке длинный хвост из желающих. Процесс идет медленно. Народ требует отстоя пены.
– Ба, я пить хочу, – ною я, проходя мимо бочки.
– Потерпи, мой хороший. До дома уже недалеко, – уговаривает меня бабушка. – Придем, я тебе холодненького молочка налью.
– Налей внуку пива, не дойдет парень по такой жаре! – громогласно советует очередь.
– Да где же нам очередь выстоять? – осторожно защищается бабушка.
– А кто сказал, что стоять надо? Эй впереди, пропустите
