мы вышли на балкон покурить. Напомню, что квартира находилась на пятом этаже, и с балкона открывался шикарный вид на горизонт, где уже просматривались горы. Внутри полоски леса, пересекавшей равнину, текла река Терек. На переднем плане, а если ещё точнее, за забором нашей части сразу располагалась станица Калиновская, в честь которой и был назван наш Калиновский гарнизон – «Форпост на южных рубежах».
Ещё ближе, уже на территории части, прямо перед нашими глазами рядами стояли ряды одноэтажные казармы отдельных рот и подразделений части. Ремрота, инженерно-сапёрная рота (с этими ребятами мы будем неразлучны целый год, выполняя задачи по инженерной разведке местности), вышеупомянутая рота разведки, рота материального обеспечения (в простонародье – рота материального обогащения), ну и, конечно, танковая.
Между казармами находился малый плац части, – про него будет отдельная история, – где воспитывался личный состав, а если выразиться прямее, то проводились самые натуральные экзекуции нарушителей воинской дисциплины. Также этот плац повидал пьяные виражи на купленной машине в исполнении нескольких лейтенантов, одним из которых был ваш покорный слуга.
А пока что мы стояли на балконе, курили, и, начитавшись книжек о войне и вражеских снайперах, прикрывали кулаками огоньки сигарет, дабы не стать снайперской мишенью в первый же день приезда в часть, в собственной общажной квартире.
Слышал ли ты, мой дорогой читатель, как начинает свою песнь мулла? Для меня это всегда неожиданно. Вздрогнул я и в тот самый первый день, когда служитель Аллаха заорал в свой громкоговоритель с вершины минарета.
И тут я прозрел: здесь всё для нас чуждо, мы ничего не знаем, и неясно, откуда ждать беды – а нас о ней предупреждали, нам угрожали и нас отговаривали, но мы вопреки всему поехали проверять себя и свои страхи.
В тот самый момент, когда где-то очень близко чужие люди поклоняются чужому богу, говорят на незнакомом тебе языке, и всюду слышен голос их молитв там, где ты выполняешь свой долг перед Родиной. Ты понимаешь, что вообще ничего не понимаешь, и будь ты постарше, наверное, затосковал бы от всех этих мыслей.
Но молодость, пора несложных желаний взяла верх, – мы мгновенно забыли философский вопрос, который было завис в горячем мозгу: «Какого лысого мы тут делаем?» – и стали думать о насущном. В частности, вспомнив, что мы офицеры, а не какие-нибудь там курсанты, и что у нас есть полное право выпить пивка за приезд, отправились в магазин, он же военторг части, за нехитрыми покупками.
Армия хоть и проста по своей сути, но не настолько, как это может показаться на первый взгляд, – её наполняют, пусть и малость зомбированные системой, выкроенные по шаблонам военных училищ, но люди, которые имеют особое чувство юмора. Находиться в армии долго и не иметь чувство юмора невозможно, иначе можно свихнуться.
К чему
