вороным мчится, пока не подбили.Чувства ли мера, ума… главное дело – не в спорах,
Родина – это зима, это сугробы, в которых
вязнем хотя б на краю, где ожидаем отсрочки.
Жалко деревню, семью… Родина что – заморочка
смутной славянской души, что далека от расчетов
денежных.
– В нашей тиши, может, откликнется кто-то
в Белеве, в Ряжске, в Ельце, в той пОтаеннОй глубинке
с О-каньем круглым в акцент? Будто впервой по суглинку
гряды в апреле копать, где не воскрес если – выжил!
В снежном покрове вдвойне Родина горше и ближе.
– Родина в Тузле, в Чечне, залитой общею кровью,
где обретаться и мне, если б не страсть к Подмосковью,
если б не служба… Но где, если опять вор на воре?
– Ты про народ или тех… Что ж, еще раз переборем,
оба пути к одному выведут. Если короче,
выйдет: суму да тюрьму не выбираешь, как хочешь.
– Значит, тащить до весны ворох напрасных усилий?
– Осень конем вороным мчится, пока не подбили.
2. Эклога радости
Только лишь бедность одна, Диофонт,
порождает искусства,
Бедность – учитель работы.
– Что же ты: рад ли, не рад
жизнью летящею, брат?
Даже в промозглую осень
мы ведь немногого просим,
просто живем и живем,
были б работа и дом…
Ты мне: пиши поподробней…
Что?
– Узаконенный кровник,
радость – спонтанный союз
быта и вымыслов муз,
фактов и чувственных бредней.
Каждый меж ними посредник.
Хоть без тебя, есть семья,
маятник бьется в края
вех, где отнюдь не погода
приоритетом для рода.
Радость как взлет и провал,
лишь бы себя познавал
не в суете, а напротив —
в неторопливом пролете
вдоль потаенных глубин,
там, где один-на-один
с мудростью б встреча предстала,
не отягченной финалом
нашей разлуки.
– У вас
сыгран свиридовский вальс
листьев, скруживших по кругу
прямо под зимнюю вьюгу?
Грустно… Но тут не в стране
только причина – по мне
радость, увы, скоротечна
в ноющей тяге сердечной.
Как тут вписаться в проем,
если не в силах вдвоем
дальше плыть веком, в котором
пройдены реки и горы
общие…
– Наши пути
кто-то мешает пройти?
Так ли от века зависим —
что расстоянья для писем!
Годы текут и текут,
да, мы стареем, маршрут
невеселей и короче,
разве просторнее ночи
мыслям… Но пусть из окна
ляжет другая страна —
та же
