style="font-size:15px;"> – Мы уже достаточно здесь сидим, – говорила я Тени. – Столько людей прошло мимо нас. Хочу, чтобы закончилась эта пытка спонтанного общения. Хватит с меня, утренний подарок уже отработан. Когда сестры предложат уйти? Пусть до тех пор к нам никто не подойдет… жарко… как жить, не зная адыгского языка? тут все говорят только на родном… все друг друга знают… все жизнерадостные… Хочу поскорее уйти; слышишь? где ты? почему тихо? эй…
95
Выглянув из себя, я обнаружила двух подростков. Общаясь с ними, сестры заливисто смеялись. «Боже мой, мои сестры такие же как Чудягина Наташка. Почему я не могу смеяться и шутить как они?» Взгляды подростков были обращены на меня, они что-то спрашивали именно у меня. «Как долго они так стоят и о чем спрашивают?»
Очевидно, ответы сестер их не удовлетворяли – они желали говорить именно со мной. «Что же делать? Интересно, я их знаю? Наверняка мы знакомы, и я просто не помню их лиц и имен. Сейчас-то и откроется мое уродство; и конечно его воспримут как знак неуважения. Почему я больше не гощу у дедушки Хамида? За стеной, без посторонних, лишних людей. Зачем мне эти Апсо? У них все открыто: двери дома, ворота усадьбы, сад, весь их мир. Вечно то провожают, то встречают, то женят, то хоронят, то рожают, то поминают; жизнь нараспашку, но где же опора? Точка, держась за которую можно сохранить равновесие, не упасть…»
– Вот она, стоит перед тобой! Вот она перед тобой… Вот он… Это он! Он!..
Следующий миг вырвал меня из суматохи мыслей и переживаний страшным криком…
96
В Туркужине никогда, ни во времена моего детства и юности, ни теперь, не было тротуаров. Дорога, покрытая плохоньким асфальтом, без бордюров и разделительной полосы, и теперь не шире хорошего городского тротуара; ни светофоров, ни фонарей вдоль дороги. Так что и народ, и скот – в любом состоянии, составе и возрасте – перемещались тогда, и теперь, исключительно по проезжей части. Именно поэтому автомобильный транспорт всегда движется на минимальной скорости.
Но тот ЗИЛ не ехал – мчался. В то время как грузовик стремительно приближался к нашему району, из переулка на дорогу вышла семнадцатилетняя Жануся, родная Люси, и наша с Мариной двоюродная; остальные девочки – Роза, Рима и Селима с Симой – приходились нам дальними кузинами.
Жануся, я слышала еще с утра, собиралась зайти в школу за какой-то справкой. Она заканчивала десятый класс. А мы сидели как раз напротив школьной калитки. Жануся шла в нашу сторону. Малышка Сима, увидев Жанусю, оторвалась от Селимы и, выбежав на дорогу, устремилась ей навстречу…
На самом деле я не видела, как Жануся выходила на дорогу, только боковым зрением отметила, что Сима убегает. Лишь услышав ужасный, ужасный крик, я посмотрела в ту сторону; Жануся бежала впереди грузовика навстречу остановившейся прямо на дороге Симе и громко кричала.
Между мчащимся в нашу сторону грузовиком и девушкой, бегущей от него к ребенку, было не более тридцати, даже двадцати сантиметров расстояния. Наверно.
