Судья поправил шапку и как можно более степенной походкой прошел внутрь. Там он обнаружил лишь невысокую худую женщину в скромном черном платье, украшенном серебряной брошью с изумрудом. Каштановые волосы были непокрыты и стрижены довольно коротко: они едва закрывали уши. На лбу уже успели проявиться морщины, по бокам рта залегли глубокие складки, подчеркивавшие и без того серьезное выражение лица. Женщина повернулась к Ганнону и коротко кивнула.
– Мне пришлось заставить ждать надежных людей, – сказала незнакомка. Ее голос был ровным и тихим, почти лишенным эмоций, но в нем чувствовалась осознание своей власти. Она не стала продолжать и молча смотрела на гостя. Судя по этому взгляду, Ганнону должно было стать понятно, как ему повезло и насколько он виноват.
– Сожалею, но приказ Избранника важнее Слышавших и даже других Видевших… – начал Ганнон, сделав шаг вперед, подняв руку с пергаментом, несшим печать Гамилькаров.
– Угольщики, меня ждут угольщики, – проговорила женщина, и ее ответ заставил судью замереть.
– Простите?
– Углежоги, ну знаете, делают уголь из дерева, он нам тут нужен, – невозмутимо пояснила собеседница. В ее тоне невозможно было различить насмешку, но в словах она точно была.
– Кхм. – Юноша, помедлив, решил свернуть с неудачной тропинки на привычную ему дорогу. – Я не представился…
– Ганнон, судья, по известно чьему поручению, – вновь прервала его женщина, подняв свой пергамент с такой же печатью. Текста на нем было побольше. И все же, даже ей было трудно сопротивляться общепринятому этикету. – Я тоже не представилась: леди Илларин, но зовите меня Элинор.
– Илларин, – повторил Ганнон: в этом было что-то знакомое. – Как Габха-Илларин?
– Абсолютно верно. – Элинор выдохнула лишь чуть громче, чем прежде, но для нее это был настоящий всплеск эмоций. – Мы побочная – а на самом деле истинная – ветвь дома, что был свергнут бунтовщиком Габхой. Дочь моего предка отдали победителю, чтобы заключить с ним мир, а заодно наказать моего много раз «пра-» деда за поражение. С тех самых пор мы тут. – Она провела руками вокруг, видимо, имея в виду Малый Атор. – Но у кого больше власти – это вопрос спорный.
– Да, это особенное место, – вежливо ответил юноша. – Избранник отдельно отметил это.
– Надо отдать должное, он соображает. – Элинор посмаковала появившееся на лице собеседника изумление ее дерзостью и продолжила: – Именно при нем к нам отправили часть охраны из Ордена.
– Такое чудо не часто увидишь, кроме как при самом Избраннике или у храмов Черных жрецов, – заметил судья.
– А мы в некотором смысле и есть такой храм, основы нового мира.
– Это… – Ганнон помедлил, оценивая степень ереси сказанного. – Очень интересный взгляд.
– Это истинный взгляд. – В голосе леди Илларин впервые послышался подъем. – Это понимание у нас с
