дорогу выезжаем. И что же там? – Петька не раздражался, нет. Не такой у него темперамент. Но Надя всегда боялась раздражения. Так и не изжила из себя за долгий брак эту боязнь. Петька спокойно поинтересовался. «Что там?».
– Занавески шевелятся. У нас в квартире. А сын через час только подойдет. Ты дверь запер?
– Конечно, запер. Это собаки твои бродят по комнатам, вот и шевелятся занавески. Успокойся.
– А… точно. Только я собак в прихожей заперла.
– Ну, значит, тебе показалось, Надя. – Спокойно произнес Петька. И оглянулся на жену. – Ты хочешь вернуться? Проверить?
– Нет, не хочу. Скоро сын придет за собаками. Скажет, если что…
Надя глубоко вдохнула и заставила себя не думать об этом. Показалось. Ничего там нет. Только тени ушедших из жизни людей.
***
Люся достала сигареты. Да, она знала, что это стереотип, и что с сигаретой лучше не думается, что мозг, наоборот, начинает усиленно нуждаться в кислороде, чтобы просто продолжать функционировать. И уже речи нет о каком-то мифическом просветлении. Не забыть бы то, что уже знаешь. Скажем, таблицу умножения. Но у Люси была своя теория на этот счет. Если сигаретный дым и его вдыхание не выводят деятельность мозга на новый уровень, то, значит, сигареты отрезают путь от реальности, и ты начинаешь вариться в соку изучаемой истории, в самом ее соку, в самой сердцевине. Ты не начинаешь думать лучше, но ты начинаешь видеть ситуацию изнутри, ведь доступ к внешнему миру отрезан, ты отупел, ты куришь, и словно муха в янтаре замираешь в той преступной истории, о которой читаешь. Вот как сейчас Люся въедливо стала всматриваться в строки документов, которые ей притащила Аля, а вокруг нее словно нимб раскручивались и клубились серые пары сигаретного дыма.
Итак, седьмая вода на киселе, а не близкая родственница Петра. Некая Марина. Марина. Море. Так, интересно, почему, вообще, к ним попало банальное ДТП? Ага, понятно. Водитель скрылся, но перед этим проехал по руке сбитой девушки. Сначала сбил, потом вернулся, проехал по руке. Вот снимок кисти. Кисть расплющена совершенно, вдавлена в асфальт будто, если асфальт был бы травой. Не случайное происшествие. Определенно. Но что девушка делала на проселочной дороге, где не ходят автобусы, судя по всему?
Люся сверилась с маршрутом, проверила геолокацию. Да, эта местность в пределах города, но не особенно оживленная, почти заброшенная. Рядом свалка. И свалка с непередаваемым ароматом особенно сейчас в летнюю жару. Девушка одета в голубое атласное платье, на ногах изящные босоножки со множеством ремешков. Свидание? Возле свалки? Люся пролистала папочку. Родственники опрошены. Самые близкие. Мать и младший брат. По горячим следам… Люся читала распечатанный бланк опроса. Родственники в полной прострации. Особенно, мать. Люся глянула на возраст матери. Под семьдесят. Поздние дети? Марине всего 18. Было. Брату – 15. Мальчика опрашивали в присутствии матери, хотя его можно опросить и одного. Паспорт уже есть. Может, не проверили? Щуплый? Не выглядит на свой
